Его зовут Лоик, что в переводе с таджикского означает – «достойный». Он живет в русле реки, именно на реке, не на берегу и не около. Лоик БОМЖ по нашим понятиям, а по определению – нет. У него есть определённое место жительства – река Душанбинка.
Девять из десяти человек, проходя мимо, не обратили бы на него никакого внимания – это понятно. Если бы я встретил его в другом месте и при других обстоятельствах, тоже бы не обратил внимания. Но согласитесь, что не каждый день встречаешь мужика, с утра драящего посуду в речке. У меня иногда возникают дурацкие ассоциации, вот и на этот раз в голову пришла сцена из мультика, где в пещере первобытный мужчина сочиняет стихи, а первобытная женщина около очага чистит посуду. И озвучка: «Звезда моя, я пронесу тебя через вселенную…» заставила меня с трудом спуститься к нему.
Он особенный бомж. Уже третий год живёт в русле реки, меняя своё место жительства то по направлению течения реки, то, наоборот – против течения. У него когда-то был другой дом, семья, дети, то есть всё, что полагается нормальному человеку. А сейчас ничего этого нет. Жена с детьми, продав квартиру в городе, давно живёт в Подмосковье, а своим домом он теперь считает кусок полиэтилена, растянутого на шпагате. Вот и весь его дом. Нет, это не весь его дом, у него ещё есть и очаг. Это я к тому, что мои ассоциации не выглядели совсем уж дурацкими. Топливом для очага служат пластиковые бутылки и другие отходы химической продукции, после разжигания которых в радиусе нескольких метров вообще невозможно дышать. А он, мало того, что дышит этими химическими отходами, ещё ест пищу, приготовленную на этих отходах, пьёт воду (если чай, то это уже праздник), вскипячённую на этих отходах. Следы разжигания такого топлива всегда остаются на утвари, вот он и драит эту утварь с самого утра. А пища – несколько сваренных луковиц вместе с найденными в помойке печеньями, которые разбухли в кипятке и превратились в непонятную массу.
Вообще, он какой-то неправильный бомж. Вроде бы, зачем бомжу чистить посуду, когда после мимолётного пребывания около такого очага она опять покроется густой чернотой. Если бы я не видел, что он ходит в туалет около своего дома и очага, я бы подумал, что он чистоплотный бомж. Но, увы, следы жизнедеятельности человеческого организма лежат рядом с его домом.
Он очень нервный бомж. Когда я его фотографировал, он выражал крайнее недовольство и спрашивал про мои права. Однако, несколько сомони — и он уже с удовольствием позировал на фоне своего дома. Когда я ему предложил деньги, подумал, что он меня пошлёт. Не послал, может быть, не осмелился, а может, и послал, но только я этого не услышал.
Он очень невезучий бомж. Надо же было ему построить свой дом около площадки, где дети играют в футбол. А может, площадку построили после того, как он построил свой дом? Неважно. Важно то, что дети теперь его главные недоброжелатели после милиционеров. При мне дети подходили и строили из себя блюстителей правопорядка: «А ничего противозаконного нет?». Ах, эти дети! Они не понимают, что любой ещё вчерашний добропорядочный гражданин завтра утром может проснуться бомжем. Неважно, в силу собственных ошибок или как результат гражданской неполноценности. Важно то, что никто от этого не застрахован. Ему так хочется послать их, но не может. А ведь я вижу, ой, как ему хочется. Он знает, что если их пошлёт, то они закидают его дом камнями. Или во время его отсутствия растащат его небогатый скарб. Странно, через несколько минут он абсолютно забывает про детей. Такие детские выходки любому испортили бы настроение минимум на день. А ему — некогда. Он должен держать имидж бродяги-романтика – невезучего, униженного, оскорблённого до конца. Хотя бы сейчас, хотя бы передо мной. Самое главное для него сейчас — убедить собеседника в том, что он, как и другие, нормальный член общества, а его нынешнее положение – простое стечение обстоятельств. Он очень экономный бомж. Экономит своё время. Как почувствовал, что я не тот, который может пожертвовать большую сумму, потерял ко мне всякий интерес.
Он очень законопослушный бомж – до смерти боится милиционеров. Боится, что милиционеры в очередной раз заберут его в спецприёмник. Надо же создать такие условия в спецприёмниках, что человек (а бомж — это всё-таки человек, а не «лицо») предпочитает жить (или существовать) в русле реки, где средняя температура ниже, чем по городу. Особенно это чувствительно в зимний период. Не знаю, не приходилось жить в спецприёмниках (тьфу-тьфу-тьфу!). Когда я рассказал про человека, перезимовавшего в реке, знакомому, который всё время жаловался на неотапливаемые комнаты своей квартиры, он почувствовал себя на средиземноморском курорте. Если бы моя воля, я бы его — бомжа (а при нашей нынешней жизни можно даже и знакомого) наградил медалью. За живучесть. За тягу к жизни. Любой из нас после проведённой ночи в его доме давно бы схватил пневмонию. А он жил и живёт. И выглядит вполне здоровым. Я бы поверил в его утверждение, что у него минимум – воспаление лёгких, если бы он не клянчил денег на рентгеновский снимок, которого он не сделает. И это ему ни к чему. Всё равно бесплатная медицина у нас в прошлом.
Он очень трезвый бомж. Я встречался с ним три утра подряд и ни разу не заметил, что он страдал от похмелья или что от него разило перегаром. Он ненавидит водку, предпочитает спирт. Считает, что водка — это глупое изобретение химиков – надо же, додумались разбавлять спирт водой. А может, не надо его награждать медалью «за тягу к жизни»? А может, это тяга к спиртному, вернее, тяга к спирту? И отсюда же, наверное, страстная тяга к жизни и боязнь попасть в спецприёмник. Однако, для человека (повторюсь, что бомж это всё-таки человек), часто употребляющего алкогольные напитки, характерная припухлость лица отсутствует напрочь. Если его хорошенько помыть и приодеть как следует, никто не догадается о его нынешней жизни.
Он очень заботливый бомж. Подбирая на свалках посуду, он относит её в «Хонаи умед», где раз в день ему, как и другим бездомным, раздают бесплатную пищу. Говорит, что там в пьяных разборках бомжей очень часто разбивается посуда. Вот он и тащит посуду в «Хонаи умед». А может, он не очень заботливый бомж, просто хочет, чтобы ему налили суп погуще?
Он у меня получается каким-то очень уж положительным: особенным, заботливым, трезвым, законопослушным. При всех этих очевидностях я так и не понял, почему он — бомж. Мечтает найти денег и уехать в Россию или в Худжанд, где, по его мнению, можно без проблем найти работу. А для осуществления своей мечты ничего не делает, живёт себе в реке и по утрам драит посуду.
Наверное, я всё-таки всё время придумываю себе оправдание. Я пожалел денег для его полного счастья. А размер полного счастья для него — это 150 сомони. Как он утверждает (опять оправдание), деньги нужны, чтобы забрать уже давно готовый новый паспорт. Чтобы решиться на такой шаг, сделать другого человека счастливым, необходимо преодолеть психологический барьер. Я не смог. Даже и не старался. Лет 20 назад я бы мог подумать, сейчас — нет. Увы, чем мы взрослее, тем черствее становятся наши сердца.
Гуфрон Вахобов
P.S:
Про дурацкие ассоциации. Когда-то в программе «Что? Где? Когда?» прозвучал вопрос: «Что общего между вертолётом и коровой»? Ответ:«Чем выше хвост, тем выше скорость». Ассоциируете, господа?
