Председатель Межрегионального центра образования мигрантов государств — участников СНГ Махсуд Абдужаббаров обратился в Госдуму: России нужно ввести возрастной ценз для трудовых мигрантов. За что и с чем борются диаспоры, пишет издание «Огонек».
Представители диаспор встревожены: рушится главное, чем живо общество,— традиции. Миграция разрушает и мир тех, кто уехал на заработки, и их родных, оставшихся дома.
По данным УФМС по Санкт-Петербургу, среднестатистический возраст мигрантов — 32-35 лет. Соотношение между женщинами и мужчинами 1 к 9. Тысячи мигрантов из Средней Азии устраиваются на стройки, грузчиками, на рынки. Молодые мужчины живут в вагончиках по нескольку человек, в общежитиях, на съемных квартирах. Возникает вопрос: как устроить личную жизнь? Варианты следующие: перевезти за собой жену и детей; жить ожиданием встречи с родными; завести вторую жену (любовницу) или пойти к проституткам.
Без перевода
Если вы живете недалеко от стройки, наверняка видели объявления: «Мухаббат, 24 часа», «севинч», «якши кизлар». Кому надо, поймет, а для тех, кто не в курсе, переведем: «мухаббат» — «любовь», «якши кизлар» — «хорошие девушки», «севинч» — счастье. Молодые горожанки знают: редкий поход мимо стройки обойдется без призывных жестов и возгласов рабочих из среднеазиатских стран, даже если с сумками наперевес ты мало похожа на гурию. Взаимоотношения полов в мегаполисе непростая проблема, для мигрантов — тем более.
По данным майора полиции Александра Григорьева, инспектора одного из отделов ГУМВД России по СПб и ЛО, в Петербурге появилось много борделей, в которых работают мигрантки из мусульманских стран. Эксперты отмечают рост количества этноборделей и в Москве. Что естественно: увеличивается поток мигрантов, растет и сфера их обслуживания, в том числе интимного.
Помимо борделей разной ценовой категории есть «бюджетный» вариант — можно вызвать «роту добрых услуг» прямо на стройку для получения «оптового мухаббата». К синим вагончикам подъезжает «газель» с женщинами — многие уже вышли из фертильного возраста, зато их услуги доступны.
В Сети полно ресурсов для приезжих из Средней Азии. Цели такие же, как и на любых марьяжных сайтах: создание законной семьи (пока экзотический способ знакомства для приезжих) и корыстный поиск временной подруги, желательно с местной регистрацией. Для строгих мусульманок виртуальный способ поиска жениха сложен: по исламу показывать лицо посторонним мужчинам запрещено, поэтому многие девушки закрывают страницы в соцсетях, на аватарку ставят картинку, а не фотографию. Поиском суженого для них занимаются родственники в специальных группах.
Кроме этих довольно целомудренных ресурсов в Сети полно сайтов с интимными предложениями приезжих из Средней Азии. Эксперты отмечают новую тенденцию: в последнее время все больше эротических предложений от… мужчин. Интернет предлагает множество пабликов для геев — мусульман из разных городов России.
«В России парней не сдерживает страх опозорить семью, она далеко. Отсюда вседозволенность и безнаказанность,— сокрушается Махсуд Абдужаббаров, председатель Межрегионального центра образования мигрантов государств — участников СНГ, глава общероссийского молодежного движения «Ешлар».— Дома родители вряд ли узнают, что у их ребенка нетрадиционная ориентация. У нас мужеложство — позор на всю семью, по нашим законам оно карается сроком до 7 лет, проституция — до 8 лет. Помимо позора, тюрьмы человека ждут унизительные медицинские проверки. А в России так можно без больших усилий заработать. Это вам не на стройке вкалывать».
Мама уехала
Растет поток женской миграции из Средней Азии в Россию. При этом достоверно определить, сколько в России мигранток, трудно: в переписи населения они почти не участвовали, подсчет миграционных карт четкой картины не дает. На родине отношение к уехавшим на заработки соотечественницам разное. Для кого-то они — успешные бизнесвумен, кормилицы. Но чаще — нарушительницы традиций.
Наталья Зотова, кандидат исторических наук, научный сотрудник Института этнологии и антропологии РАН,— автор большого исследования, посвященного женской миграции из Средней Азии. Она интервьюировала и анкетировала женщин, приехавших в Россию из Кыргызстана, Таджикистана и Узбекистана. Исследование проводилось в крупнейших городах России — Москве, Екатеринбурге и Новосибирске. Сейчас работа ведется в Казани и Нижнем Новгороде.
— Первыми ласточками стали разведенные женщины и вдовы с детьми, оказавшиеся в ситуации крайней бедности,— объясняет Наталья Зотова.— Культурные традиции Средней Азии предоставляли таким женщинам большую степень свободы: от семьи бывшего мужа они отдалились, свои родственники воспринимают их как дополнительную нагрузку на семью. Часто такие женщины приезжали в Россию, чтобы заработать на содержание детей, которые, как правило, оставались дома. Сейчас ситуация меняется: исследование показывает, что замужние женщины составляют подавляющее большинство мигранток (свыше 70 процентов).
Кроме того, за последние три года среди приезжих увеличилось количество женщин с образованием, выросли и их доходы. Все чаще женщины везут с собой детей.
И все же в Средней Азии по-прежнему неодобрительно относятся к тому, что женщины уезжают на заработки в Россию, объясняет Махсуд Абдужаббаров.
— Выезд на заработки ставит под угрозу семейный союз, ценности нашего народа. Некоторые (незамужние или разведенные) женщины говорили, что, переехав в Россию, вступали в интимные отношения с несколькими мужчинами. Именно поэтому мы обратились в комитет по безопасности и противодействию коррупции Госдумы с предложением запретить въезд женщинам до 35 лет (кроме обучения или лечения, которое нельзя получить на родине). Мы выступаем за то, чтобы запрет коснулся и мужчин: разрешение на работу должны получать взрослые люди после 28 лет, семейные, отслужившие в армии. В Госдуме обещали рассмотреть инициативу в сентябре.
Махсуд Абдужаббаров смотрит на вещи реалистично: когда несколько мужчин и женщин живут в однокомнатной квартире, отгораживаясь простыней, тут и до греха недалеко. А если молодые люди не добиваются близости и получают отпор — доходит до изнасилований и убийств. В Петербурге в 2013 году 8 мигранток повесились. Парни обещали девушкам жениться, а потом бросили. Как вернуться домой с позором? Приезжие мужчины из Средней Азии крайне редко используют презервативы, значит, все больше рождается детей, которые никому не нужны, и увеличивается количество больных СПИДом.
Гавхар Джураева, председатель фонда «Таджикистан», инициативу Махсуда Абдужаббарова поддерживает:
— В свое время я предлагала не пускать в Россию незамужних таджикских женщин, потому что они чаще всего подвергались дискриминации при оплате труда, беременели, становились жертвой насилия. После этого предложения подняли шум. А я исходила из интересов неопытных девочек. Одно дело, ехать в Россию организованно, когда работодатель привозит и увозит. А пускаться в самостоятельное путешествие опасно.
Кубанычбек Кожоев, президент Общероссийского киргизского конгресса, беспокойства коллег не разделяет:
— Инициатива по введению возрастного ценза для въезда мигрантов на территорию России мне не нравится. Если ее связывать с разрушением традиционной семьи, то я не считаю, что это большая проблема для киргизов. Если 80 процентов приезжающих в Россию из Таджикистана и Узбекистана — мужчины, то в Кыргызстане соотношение другое — 50 на 50. Получается, что нашим мужчинам и женщинам проще вступить в брак внутри своей среды. У нас в стране были депутаты, выступавшие за запрет выезда из страны одиноких и молодых женщин. Но им ответили: есть конституционные права, свобода передвижения, у нас светское государство.
Наталья Зотова объясняет кыргызский феномен: кыргызы — бывшие кочевники, культурная традиция предоставляет женщинам высокую степень свободы.
Развод по SMS
Примерно половина уезжающих на заработки в Россию мужчин, оставляя дома жену с ребенком или в положении, заводят любовницу. Чаще — соотечественницу, но русских жен и подруг в мигрантской среде становится все больше. Большой город и современные технологии предоставляют не только новые возможности для знакомства, но и для развода. У многих мусульман, «уставших» от жены, стала популярна практика «развода по SMS» — достаточно написать «талак» («развод» по-арабски).
В диаспорах идет серьезная дискуссия: можно так разводиться или это все-таки нарушение правил? Кубанычбек Кожоев считает, что ответ на этот вопрос должно дать духовенство. По нормам ислама, чтобы развестись, надо трижды сказать «талак». «Некоторые уважаемые люди,— говорит Кубанычбек Кожоев,— считают такой развод с помощью SMS допустимым».
Но пока идет обсуждение, и разводы, и согласие на брак у родных по SMS стали очень распространены.
С детства девочку в мусульманских семьях готовят к тому, что она не будет единственной женщиной у будущего мужа. Но «вторая жена» в России — тема болезненная в соседних азиатских государствах. 23-летняя Нора приехала с мужем из Самарканда в Ленобласть заработать на свадьбу золовки. Она рассказывает, как у них на родине относятся к русским подругам:
— Если жена из обеспеченной семьи и может позволить себе гордость, она разведется. Но чаще, чтобы сохранить семью, законные жены закрывают глаза на русских жен. Скандал скандалом, но муж никуда не денется — вернется.
Среднеазиатские мужчины довольно популярны у русских женщин: не пьют и чаще всего не курят, красиво ухаживают. Сами мигранты нередко считают русских женщин легкодоступными и активно ищут русскую подругу: у большинства местных женщин есть жилье, так что мигрант одновременно получает и секс, и кров. Многие пользуются женской доверчивостью, предлагая «узаконить» союз никахом — религиозным браком. В исламе без никаха женщина — любовница, а не жена, семья мужа никогда не признает детей, рожденных вне религиозного брака. Но немногие из русских подруг мигрантов знают, что невозможно совершить никах без согласия первой жены — мусульманин обязан сообщить первой жене о том, что хочет взять вторую. Без соблюдения этого правила обряд «не считается», и мужчины, предлагая его, об этом знают. Когда же приходит время возвращаться на родину, они говорят местным подругам, что разводятся с ними.
Диаспоры, как могут, пытаются сохранить связи мигрантов с семьями на родине. Часто они становятся последней инстанцией, куда обращается брошенная жена.
Кубанычбек Кожоев говорит, что не каждый, оказавшись вдали от родины, достойно проходит испытание свободой — это вопрос воспитания и личной устойчивости. «Бывают случаи, когда мужчины заводят в России «подружек», бывает — вторых жен, мне известно несколько таких случаев. Если две семьи уживаются, если муж состоятельный, то особых проблем это не создает. Иногда к духовенству, к старейшинам или к диаспорам обращаются пострадавшие жены, рассказывают: «Муж уехал, женился на другой»,— говорит он.— Бывает, обращаются мужчины, не зная, как поступить в семейном конфликте».
Гавхар Джураева говорит, что, несмотря на разрозненность таджикских диаспор, в рамках каждой происходит негласный контроль поведения соотечественников. «К нам недавно обращалась молодая женщина с жалобой на мужа: бросил, исчез, не платит алиментов… Мы отыскали его через соотечественников и сделали ему «национальное внушение», сказав, что так не подобает себя вести таджику и мусульманину. Теперь он выплачивает определенную сумму жене и ребенку».
Для себя и для семьи
Самая обсуждаемая новость в таджикской диаспоре: женитьба телеведущего Александра Гордона на таджикской девушке. Смешанных союзов становится все больше, и как ни желателен брак с представителем своего народа, но против любви, если она освящена законом, не пойдешь.
Гавхар Джураева говорит о России так, как мы привыкли говорить о США: «Россия — это плавильный котел. Таджикские женщины вступают здесь в браки с россиянами, выходят замуж за кыргызов и узбеков, приезжих из других стран. Тенденция смешанных браков у нашего народа уже была. Начиная где-то с 1920-х годов таджикские партработники почитали за честь брать замуж русских женщин. Примерно в 1980-е смешанные браки практически исчезли, но миграция дала им новый толчок. И если среднеазиат выбрал Россию, то пусть становится россиянином. В этом контексте смешанные браки поощряются. Кстати, и русские женщины, вышедшие замуж за таджиков и живущие в Таджикистане, стараются принять нашу культуру, не быть белыми воронами».
Рост смешанных браков отмечает и Кубанычбек Кожоев: «Наши женщины выходят замуж за русских, татар, евреев, представителей других национальностей. Что тут скажешь? Границы открыты, наши девушки учатся в разных странах. В Киргизии была американская база, многие выходили замуж и за европейцев, и за американцев, и за китайцев. Получаются вполне нормальные семьи».
Махсуд Абдужаббаров сам женат на русской. Он объясняет, что в Средней Азии есть понятия «женитьба для себя» и «женитьба для семьи». «Сейчас я женился «для себя»,— говорит он.— Я знаю, что мои родные в Самарканде будут настаивать на второй жене — узбечке, которую выберут они. Чтобы моя русская супруга стала «женой для семьи», ей придется стать частью общества, в котором я родился, поменять религию».
…Мы обвиняем друг друга в том, что наши ценности не совпадают, рушатся или деформируются под натиском чужой культуры. Мы хотим закрыться от человеческого потока из Азии, а там хотят пресечь, насколько это возможно, охоту соотечественников к перемене мест. Но мы становимся ближе, хотим этого или нет. Видимо, осталось сделать самое главное: понять, что это неизбежно. И найти правила, по которым строить отношения друг с другом.
Если ты трудовой мигрант, это не значит, что ты человек без личной жизни. Мегаполис ломает традиционные представления о норме, меняет людей, которые приезжают сюда со своими обычаями и верой. Традиции причудливым образом соединяются с возможностями, которые дает большой город. В итоге каждая пара выводит свою, совершенно уникальную формулу счастья
«Я обещал маме жениться дома»
Коммуналка в Апраксином переулке в Петербурге, рядом с рынком. В одной из квартир бывшего доходного дома снимает комнату 28-летний Юсуф Рахманов с двумя родственниками — Беком и Зульфией. Обстановка спартанская: шкаф, низкий стол-дастархан, матрасы-курпача на полу. Младший брат Юсуфа, 23-летний Алишер, живет отдельно. Братья приехали из Каттакургана — это город недалеко от Самарканда. В Узбекистане Юсуф торговал кассетами, подрабатывал диджеем, в Петербурге 9 лет работает грузчиком. Три года назад он женился на родине и дважды стал папой. После свадьбы привез в эту комнату супругу, брат спал за перегородкой. Когда пришло время рожать, Ваиза вернулась на родину: она плохо говорит по-русски — в чужом городе и тесноте было бы не справиться с первенцем. Теперь супруги видятся лишь во время отпуска Юсуфа, а так — общаются по скайпу. Парень мечтает купить домик в Ленобласти, чтобы перевезти семью.
— Угощайтесь! — улыбается Юсуф, едва я уселась за дастархан. И нараспев предлагает плов с кунжутным маслом.
У Юсуфа круглое лицо и обаятельная улыбка, кажется, рассердить этого парня невозможно. Мать переживала, что в далеком Питере сын испортится, поэтому решила найти ему невесту на родине. Сын спорить не стал. Помогла сестра — посоветовала приглядеться к своей подруге и организовала свидание, которое длилось… 3 минуты. По правилам мужчина не может видеться с посторонней женщиной наедине.
— Когда вернулся после свидания, родители уже знали, что я встретился с девушкой — сестра рассказала! — смеется Юсуф.— Родители ждали решения: свататься или нет? Я попросил время подумать и взял у сестры номер телефона Ваизы. Мне же нужно было быстро ответить родителям…
Юсуф мечтал о жене послушной и скромной. Когда не мудрствуя лукаво спросил, что она думает о сватовстве, Ваиза ответила уклончиво и скромно: «Спрашивать надо родителей». Молодой человек сразу понял: он «оторвался от корней» в далеком Питере. И родные приступили к сватовству, после чего Юсуф вернулся в Питер на заработки, предоставив родственникам подготовку к свадьбе.
Юсуф показывает мне фото супруги с дочкой. Он сияет от гордости и нежного восхищения своими девочками. О личном с посторонними у мусульман говорить не принято, поэтому на вопрос о чувствах к жене он отвечает так:
— О, я влюбился в нее потом, после свадьбы…
Патриархальная традиция выбирать даму сердца по совету родителей до сих пор жива в узбекских семьях. Только сейчас это сделать проще — можно отправить фото или видео жениху. Например, младший брат Алишер увидел свою невесту в видеоролике, присланном заботливой мамой. А мама плохого не посоветует. Встретились же молодые люди, когда парень приехал в Узбекистан… На днях — свадьба.
«Будь он земляком, виделись бы реже»
Знакомства через интернет становятся все более популярными, а браки заключаются не только со «своими».
…Родители назвали своих детей Абдурахим и Патимат, но в Петербурге молодого человека зовут Романом, а девушку — Фатимой. Роману 29 лет, он из Бухары. Работает сварщиком, увлекается фотографией. В его жилах смешалась узбекская, русская, татарская кровь, что дало симпатичный результат и укрепило молодого человека в желании найти жену-мусульманку, но не обязательно узбечку. Свою судьбу Роман искал долго, и это очень смущало маму, которая раскладывала перед сыном «пасьянс» из фотографий бухарских невест. Но сердце парня молчало. С будущей женой он познакомился случайно — в соцсети обнаружил страничку с симпатичной аватаркой. Попросился в друзья…
Встретились в кафе. Спрашиваю: «А как же обычаи? Ведь традиции запрещают видеться с посторонним мужчиной наедине».
— Это правило нарушается часто,— говорит Фатима.— Я не могу, посмотрев на фото, сказать, что выйду замуж за этого мужчину.
Фатиме 24 года, она аварка из Хасавюрта. На родине окончила университет, в Северной столице учится в медицинском колледже, подрабатывает кассиром. Говорит, что согласилась на свидание из любопытства. Встречаться с молодым человеком, не ставя родителей в известность, у нее на родине не принято. Но, полагаясь на выбор отца и матери, предупредила их — решение за ней. Поэтому отец отказывал всем сватам и не торопил дочь с замужеством. Фатима надеялась: будущий муж будет дагестанцем, и помыслить не могла, что выйдет за узбека…
— Будь жених моим земляком,— рассуждает она,— мы бы реже виделись, и цветы я бы реже получала. Рома встречает меня после работы, мы ходим в кафе.
Еще Рома никогда не критикует современные наряды Фатимы, в отличие от ее брата, который, увидев на сестре рваные джинсы, отказался идти с ней рядом. А когда узнал, что сестра зарегистрировалась в соцсетях, возмутился. Фатима объясняет: на аватарке — не ее фото (лицо девушке показывать неприлично) и общается она только с близкими.
Родные жениха переживали, как дагестанцы отнесутся к сватовству узбека. Но родители Фатимы согласие дали. Отец Фатимы назначил разумный по дагестанским меркам калым. Единой «таксы» нет — сумма зависит от возможностей жениха и варьируется: кто-то просит 150 тысяч рублей, кто-то 300, а кто-то больше. Опять же калым не цена девушки, а дань традиции.
Молодые люди распишутся в загсе. Свадьба будет с белым платьем, без обрядового плова, но накануне жених и невеста пройдут никах — обряд заключения брака, который проводит мулла. И жених, и невеста при этом непременно должны быть мусульманами. В день бракосочетания пройти никах невозможно: ведь чтобы зайти в мечеть, надо совершить омовение, а с макияжем это невозможно…
Еще одна дань традиции — проверка чистоты невесты.
— Достаточно слова мужа, что все хорошо,— объясняет Фатима,— как правило, инспектируют брачное ложе в среднеазиатских городах, особенно в глубинке. Но посторонние в спальню не входят. Если же невеста нечиста, она до утра в доме не останется.
«Второй раз выйти замуж — удача!»
Вторые браки не популярны в традиционных сообществах. Но большой город и тут корректирует традиции.
…В Петербурге женщину зовут Ниной, на самом деле она — Нилуфар, лилия. Нилуфар, подбирая слова, объяснила: «Красивый цветок. В грязи растет, на болоте». Цветок на болоте — это и о ее судьбе. К своим 33 годам женщине пришлось хлебнуть лиха, но свое счастье она все-таки нашла. Кем она только не работала: швеей, тамадой, диктором, грузила мебель, была судомойкой, продавцом…
Мы сидим в сквере Коломны, неподалеку от магазина, в котором она работает.
— Я из Узбекистана. Вышла замуж в 19 лет, не по любви. После брачной ночи мама взяла простыню — всем показать. Таков обычай.
Но даже когда у Нилуфар с мужем родился второй ребенок, свекровь повторяла: «Этот дом вы не заработали». Стали строить свой. Нилуфар предложила мужу отправиться на заработки. Но свекровь сказала: «Тебе надо — ты и езжай, а за детьми я присмотрю, только оставь золото и документы на участок». Нилуфар в 2006-м уехала в Питер. Ехала, не зная, чего ждать. В «резиновой» однушке прожила 4 дня — там спали 60 человек. Сосед помог устроиться мойщицей. Вместе с землячкой-знакомой решили: «Если посредник отдаст в проститутки — сбежим».
— Я приехала в Питер в апреле, а в августе муж со мной развелся,— рассказывает женщина.— Муж обратился в суд, дескать, я уехала и, наверное, позорю семью. Хотел лишить меня родительских прав, но не вышло.
Через год женщина забрала в Питер дочь Марджону… Сын остался с отцом, который настроил мальчика против матери.
— Я хотела с сыном погулять, подарок привезла. А бывший муж стал кричать: «Подарки нечестным трудом заработаны, они нам не нужны. Ты в России 1000 долларов получаешь, должна за учебу и питание сына платить». И даже свою вторую свадьбу сыграл на мои «нечистые» деньги! Пока не заплатила, не подписывал доверенность, чтобы вывезти дочь из Узбекистана.
Ради российского гражданства Нилуфар решилась на фиктивный брак с русским. Но когда питерский «жених» захотел благодарности натурой, отказалась. У обаятельной узбечки в Питере не было недостатка в поклонниках, но она всем отказывала. Жила одна, воспитывала дочь. Незамужней мусульманке непросто: будь ты хоть святой, косых взглядов не избежать. Хозяйка коммуналки, в которой жила Нилуфар, попросила найти жильцов. Один из них, Учкун, стал вторым мужем Нилуфар. Ему 34 года, в Питере работал охранником. Сейчас он в Узбекистане — строит для семьи дом. Достроит — и все вместе вернутся на родину.
Учкун попытался свататься через знакомых. Нилуфар это не понравилось: хочешь жениться — засылай сватов к отцу. Он так и сделал. Из дома пришло SMS: «Мы тебя замуж отдали!»
— Второй раз вышла замуж ради дочки,— тихо рассуждает Нилуфар.— К выросшей без отца девушке предвзятое отношение. Никах был в Питере, расписались в Узбекистане. Отправили деньги родным Учкуна и моим, чтобы организовали праздник: все должны знать, что мы женаты. Когда мы с Учкуном звали гостей, люди не могли поверить, что на свадьбу приглашаем. Второй раз выйти замуж — удача! Я купила белое платье, о котором мечтала, и сразу сказала Учкуну: «Если обидишь Марджонку, у нас с тобой ничего не будет. В этой жизни я все потеряла, кроме нее». Он понял, а сейчас, слава Аллаху, Марджонка любит Учкуна как родного папу. Мне Бог послал такого хорошего человека после стольких страданий. А теперь у нас общая дочь — Сабрина. Моя семья — мое счастье!
Источник: CA-News
