Душанбинцы в ужасе, а спекулянты норовят нажиться, предлагая приобрести свежесрубленные ветки по 70 сомони за тележку.
Несколько десятков бравых парней осуществляют вырубку деревьев на одной из самых тенистых улиц столицы. В ход идут бульдозеры, экскаваторы, топоры и бензопилы. В воздухе витает запах свежей стружки и слышны стоны падающих здоровых деревьев.
Теперь уже, когда дело практически сделано, говорить об экологической ситуации в городе после нещадной вырубки десятков здоровых тенистых деревьев уже не приходится. Шокирует само отношение жителей нашего города к себе и своему здоровью.
Мы прошлись по улице как раз в разгар истребления зелёных великанов. На остановке рядом с магазином «Ласточка» стояла немолодая женщина, в её глазах читался ужас от увиденного, а по щекам текли слёзы.
— Я живу в этом городе больше сорока лет, все эти годы деревья были нашими защитниками от палящего солнца летом и снежных ураганов зимой. Теперь я даже не представляю себе жизни в этом районе, — всё так же плача говорила она. Рядом с ней стояли и наблюдали эту ужасающую картину ещё несколько старожилов нашего города, которые, так же как и она, едва сдерживали слёзы.
Зато чуть дальше мы увидели совсем иную картину. Ближе к «Голубому экрану», где вырубка шла полным ходом и работала техника, набежали сотни людей. У кого в руках мешки, у кого — тележки, коляски. Кто-то тащит срубленную ветку. Дети лет по 8-10 вытаскивают из ям коряги и корни. Страшно наблюдать за всем происходящим. Дерево ещё не упало, а люди уже бросаются под него, мельтешат под колёсами машин, чтобы собрать отлетающий хворост.
Напротив здания хукумата района Шохмансур в уголочке стоит мужчина в приличном костюме и галстуке, по всему видно – чиновник. Подходим к нему, чтобы узнать его отношение к происходящему.
— А почему вас так это волнует? – удивился он. – Вот я жду, когда наберутся ветки, чтобы забрать их себе.
— А вам зачем, вы что, не в городе живёте или ваша жена тоже печёт лепешки в тандыре?
— Я живу в городе, но в районе у меня дом, а там, знаете ли, дрова всегда нужны.
— А вы себе респиратор или противогаз уже прикупили? – не унимаемся мы с расспросами. Но чиновник поначалу даже не понял о чём речь и сделал удивлённые глаза.
— А-а-а, вы о том, что воздуха мало и жарко летом будет? – наконец дошло до него. – Зато дорога расширится.
В этот момент к нему подошли какие-то люди и что-то стали быстро говорить о дровах.
— А вы тоже собираете или для вас соберут? Кстати, наверное, за деньги?
— Конечно, где вы сейчас что-то бесплатно возьмёте, — ответил он, отвлёкся, и мы пошли дальше искать, у кого бы приобрести вязанку.
Долго искать не пришлось. Тут же у дороги мужчина с парнишкой набрали полную тележку веток и корней, мы к ним.
— А вы это бесплатно набрали или заплатили кому-то?
— Бесплатно, это ж мусор и корни — они в земле растут и никому не нужны.
— А мы бы хотели купить пару тележек с дровами, у кого нужно спросить разрешение?
Этот вопрос поставил мужчину поначалу в тупик, потом он быстро сориентировался и предложил.
— Купите у меня, отдам недорого, вон там и дороже продают, а я отдам вам по 70 сомони за тележку. Вам сколько надо?!
— А мы бы хотели приобрести не ветки, а нормальные дрова, большие, это можно организовать?
Он пожал плечами и сказал, что большие стволы рубят и тут же увозят, якобы для отопления школ и больниц, а мелкий мусор разрешают собирать людям. Из всего сказанного нас ввело в недоумение то, что мы не знаем в нашем городе ни одной больницы и тем более школы, где бы отапливались дровами с помощью печек-буржуек.
Екатерина ПАСТОРОВА
Виктория ЛИТВИНЕНКО
