Как молодые люди становятся наркоманами. Почему это страшно и как не стать жертвой «чумы 21 века». Об этом в интервью с одним из наркозависимых, молодым студентом Бахромом Ш.
Сколько вам лет? И когда вы начали употреблять наркотики?
— Мне 20 лет. Курить «траву» я начал еще в школе. Мы часто с другом моим И. зависали в интернет кафе, где собственно говоря,меня и угостили. Интересно было попробовать. Все пробовавшие ребята говорили, что это очень «классное» ощущение. Вот и мне захотелось. Ребята, давно употребляющиетравку, в любое время с охотой готовы были «курнуть»да и парой затяжек поделиться, так как одному не в «кайф» курить. Первое время ребята угощали, а потом уже и сам начал покупать.
Бахром, перечислите какие вы употребляли вещества для получения так называемого «кайфа»?
— В основном траву курил – «план»,«химка», «пробивуха», «чарльз». Потом уже героин и кокаин попробовал.
Когда вы перешли на более тяжелые наркотики?
Как давно не могу сказать. План я уже курил как обычные сигареты.В день мог покурить несколько раз. И уже, настолько привык, что захотелось новых ощущений. С героином получилось также, как и с травой – друзья угостили. Но на счет героина, я хотел разово попробовать. Я был уверен в том что, я не буду зависим…
Когда вы поняли что стали зависимы от наркотиков?
— Когда я уже не мог спать. Я употреблял героин уже около месяца, нюхал его и с каждым разом увеличивал дозу, принимая раз в неделю, потом через два три дня, потом через день, потом каждый день, а потом у меня появилась дикая бессонница. Хотя у меня еще не было ломок, но мое состояние было не таким как прежде; я чувствовал, что со мной происходит что-то не то. Тогда я понял, что это от героина. Я думал, почему бы не попробовать, что я никогда не станунаркоманом, и у меня никогда не будет зависимости, и все это ерунда, что говорят о зависимости.
Вам было знакомо так называемое состояние «ломки»?
— Да, когда я уже конкретно подсел, меня такие ломки распирали, что на стену лез.От гашиша ломки не бывает. От героина и кокаина ломки. Ломка – это когда все болит, руки и ноги будто выкручивают. Потеешь очень сильно. Зрачки расширены прямо во весь глаз. Не спишь. Неделями можешь не спать.
Где вы брали деньги на наркотики и как их приобретали?
Тратил карманные деньги, которые родители давали на дорогу в университет. Конечно, мне этих денег не хватало. Старался подрабатывать по мелочи. Например, помогал другу разрисовыватьвитрины магазинов к праздникам. Но и этого не хватало. Потом брал деньги у родителей…
Брали? Родители вам сами давали деньги? Как ваши родители узнали, что вы употребляете наркотики?
-Нет, мне приходилось красть. Где-то деньги, а где-то и другие ценности — украшения матери. Мать начала меня подозревать, спрашивала, истерики устраивала. Ну а потом отец узнал. Больше всего я боялся, что он узнает. Отец меня знакомому врачу показал. Он направил нас в клинику, в Москву,но нам не по карману такое лечение было. Я обещал родителям что завяжу. Но это не так просто. Я долго не смог без наркотиков.
А вообще по внешнему виду можно распознать, что человек употребляет наркотики?
-Можно. Тот, кто курит выглядит обычно возбужденным, много говорит, смеется, глаза красные и дикий аппетит. От героина же иначе: выглядит сонным, бледный,с синими кругами под глазами.
А в университете вы когда-нибудь приобретали наркотики или слышали, что кто-то приобретал?
— Да, есть несколько людей, которые без проблем достанут любую дозу.
Они могут достать любой наркотик или только «травку»?
— Есть, кто продает только «план», другие героин.
Торговцы продают наркотики всем желающим или только ограниченному кругу лиц?
— Конечно, стараются продавать проверенным людям или тем, которые не будут трепать налево и направо об этом. Сейчас распространители стали осторожнее. Опасность от правоохранительных органов появилась.
А сколько стоят наркотики?
— Легкие наркотики – «план» от 40 сомон за «коробок», героин где-то 70 сомон за дозу.
— Наркотики распространяются только среди студентовили в университеткак в специальную точку может придти любой и купить наркотики?
Насколько я знаю, приобретали у нас в университете и те ребята, которые у нас и не учились.
А вы сами приобретаете в университете наркотики?
-Да, было пару раз. Но в основном приобретал «экстази» у ребят Джахонгира, но он меня хорошенько кинул на деньги последний раз, да еще избили меня. И я сними больше никаких дел не имею. Разбираться бесполезно, этому сынку богача всегда все сходит с рук, всегда прикрывается своим папашей.
Его отец тоже имеет какое-то отношение к этому бизнесу?
— Не знаю, имеет он отношение или нет, но прикрывать прикрывает. У него должность и связи. А деньги не мои были, меня друг попросил достать. Мне пришлосьсвои отдавать. (Я и так достаточно сказал.)
Информации о вреде наркотиков предостаточно. Почему ты до сих пор употребляешь?
— Сначала, когда тебе говорят, что ты потом с этого не сможешь слезть, ты это не воспринимаешь. Думаешь, что слезешь, если захочешь. А на самом деле это не так все. Сначала – любопытство, а потом уже – зависимость.
Ты состоишь на наркологическом учете?
— Не знаю. Меня возили на экспертизу, но потом ничего не говорили. Моим знакомым из наркологии справки выдавали, что они поставлены на учет. Мне ничего не выдали.
Сколько у тебя знакомых наркоманов?
— Много.
Сколько твоих знакомых наркоманов умерли?
-У каждого своя судьба. Я слышал всякие истории, мамка меня ими все пугает, но пока все мои знакомые живы.
У тебя были проблемы с правоохранительными органами?
-Нет, с правоохранительными органами проблем у меня небыло.
По твоему мнению, что должно делать общество, власть для того, чтобы люди не попадали в эту среду?
— Люди все равно будут лезть в эту среду. Запретный плод сладок, как говорится. Все равно думаешь, — «разок попробую, ничего со мной не будет, я «крутой», мне зависимость не страшна». Но что самое страшное это заблуждение, я еще никого не встречал, кто бы мог легко отказаться принимать наркотики, имея за плечами по этому делу большой стаж.
А властям надо продолжать бороться, больше показывать реалистичных историй из жизни наркоманов в школах и университетах. Показывать их жизнь до и после употребления наркотиков.
Вероника Саттарова,
Центр журналистских расследований
