В душанбинскую клинику «Шифо» каждый месяц приезжают специалисты клиники «Глазная хирургия Расческов» из г. Казани и проводят большое количество лазерных офтальмологических операций. Если раньше на такие операции таджикистанцам приходилось выезжать за рубеж, то сегодня у них есть возможность получить современное лечение на Родине.
Мы встретились с главным врачом казанской клиники, Расческовым Александром Юрьевичем и узнали подробнее какие именно операции теперь доступны в клинике «Шифо».
— Александр Юрьевич, спасибо, что не смотря на плотный рабочий день, Вы нашли время для интервью. Как случилось, что Вы стали приезжать в Таджикистан и проводить здесь операции?
— К нам на лечение в Казань приезжают много таджикистанцев. Это конечно сложно: нужно получать загранпаспорт, ехать далеко, при этом в основном это пожилые люди. Для них это физически тяжело. Плюс – расходы: на дорогу, проживание, питание и т.д. Но люди все равно находили возможность и приезжали.
Мы много делали у себя операций и всегда очень переживали за послеоперационный период: кто их будет наблюдать дальше? Из «Шифо» к нам в Казань были направлены несколько пациентов, за которыми потом наблюдали врачи душанбинской клиники здесь. Мы убедились в том, что в «Шифо» работает целая команда профессионалов.
Решение о сотрудничестве было обоюдным. Абдушафеъ Ходжаев, генеральный директор клиники «Шифо», приезжал к нам для консультирования тяжелого пациента. Он предложил нам приехать в Душанбе, так как потребность в оперативном вмешательстве очень большая. И в конце 2017 года мы в первый раз приехали в Душанбе. И с тех пор мы приезжаем один раз в месяц, на 2-3 дня.
Мы поставили в «Шифо» дополнительное оборудование для операций. В самой клинике очень хорошее оборудование, но его было недостаточно. Привезли технологии, расходный материал, сложный лазерный комплекс, очень хорошие микроскопы, топографию глаза. Такие вещи мало где есть, но они необходимы, чтобы можно было проводить операции, а также наблюдать тех пациентов, которых мы лечим в Казани.
— Что можете рассказать о своей работе здесь?
— Особенностью Вашего региона являются люди с высокими показателями близорукости. Самой близорукости не так уже много, но если она есть, то очень большая: минус 15-20. Или очень разные глаза: например, на одном глазу минус 5, на другом — минус 20. Таких пациентов тоже очень много. Не знаю, с чем это может быть связано. Это не приобретенные, а врожденные дефекты.
В Казани мы делаем операции на сетчатке (самые сложные операции — при диабете, кровоизлияниях, при закупорке сосудов и др.), операции при патологиях роговицы (кератоконус, истончение роговицы и т.д.). Для этого мы имеем комплекс лазеров, чтобы иметь возможность подбирать необходимое оборудование под каждое заболевание. Но это в Казани.
Здесь же мы потом наблюдаем за пациентами, прооперированными у нас в Казани, и к тому же, то оборудование, которое мы здесь поставили, позволяет нам в Душанбе оперировать простую близорукость (до минус 10). Точный американский лазер в таких случаях позволяет вернуть нормальное зрение. Из всего количества людей, которые приходят к нам в Душанбе, люди с такой близорукостью составляют 95-97%.
— А при высокой близорукости какое лечение может быть?
— При высокой близорукости есть несколько вариантов лечения. Это зависит от стадии заболевания и возраста. Первый вариант – очки. Второй – контактные линзы. Третий – жесткие контактные линзы. Четвертый – простая лазерная коррекция методом Ласик. Пятый — лазерная коррекция Фемто-Ласик. Шестой – лазерная коррекция новым методом ReLEx SMILE. Мы не можем проводить операции при высокой близорукости в Душанбе, так как поставить здесь весь комплекс лазеров – это очень дорого. Каждый лазер стоит примерно 1,5 млн. евро. А их нужно 6, для любой технологии и сложности.
Если даже в США еще во многих случаях делают операции вручную, то мы уже с 2009 года перешли на лазерные. Лазерная операция – это точнейшие надрезы, любой сложности краев, и операция проходит не на человеке, а на компьютере. То есть, мы сначала делаем цифровую модель глаза и расставляем на ней все надрезы, засечки. Другими словами, модулируем саму операцию. И только после этого, лазер выполняет заданную операцию с математической точностью уже на самом человеческом глазу. Ни одна человеческая рука такого не сделает.
При сложных патологиях глаз, когда операции возможно провести только в Казани, очень важно постоянное наблюдение за пациентами. В Казань ездить каждый раз тяжело. Но они могут спокойно приходить в клинику «Шифо», здесь за ними будут вести наблюдение и сообщать нам обо всех изменениях. Мы созваниваемся, обмениваемся фотографиями, и в этом плане спокойны. Да и во время нашего приезда эти пациенты к нам приходят, и мы проводим осмотры.
— Какие операции, кроме как по коррекции простой близорукости, Вы делаете в Душанбе?
— Очень много операций по удалению катаракт: имплантируем немецкие или американские линзы. Для этого мы поставили очень хороший микроскоп. Это основная операция в наш приезд. Делаем много операций при несложных видах глаукомы. То, что мы регулярно приезжаем в Душанбе, это большая моральная поддержка пациентов с тяжелыми патологиями. Одно дело, когда пациенту ставят здесь диагноз и направляют к нам, в неизвестный город, другую страну, где он не знает врачей. И другое дело, когда предварительно он с нами знакомится здесь и, уже решившись на поездку в Казань, менее страшится неизвестности. Но если не запускать заболевания глаз, своевременно наблюдаться у врачей, то можно не только сохранить зрение и сам глаз, но и в случае операции, сделать ее в клинике «Шифо».
Вот например раньше, когда оперировали катаракты, ждали когда она полностью созреет. И все из-за того, что операции были очень травматическими и не было уверенности в их исходе. Там как-бы терять было нечего: зрение уже потеряно и, в случае неудачи, ничего особо не изменится. Мы же делаем операции даже на видящем глазе.
Сейчас мы у себя в клинике начали развивать новое направление – превентивная хирургия по предотвращению заболеваний сетчатки. Например, у человека 100-процентное зрение, но есть некоторые заболевания, которые мы знаем к чему ведут. И своевременно вмешавшись, мы помогаем избежать возможных последствий. Правда, здесь на врачах лежит очень высокая ответственность, ведь после операции хорошее зрение не должно ухудшиться. Поэтому работать в этом направлении можно только при наличии большого опыта и высокой технологической поддержки, которая дает уверенность в конечном результате.
— Вы приезжаете всего на несколько дней. Сколько операций успеваете сделать?
— За счет высокой технологичности операций в день мы делаем 20-25 операций. Воздействие лазера длится всего 5-10 секунд. Операции на катаракте длятся 6-8, максимум 10 минут.
Обычные операции, не лазерные, имеют определенную долю неизвестности: как будет, что получится. А в нашем случае вся операция выполняется четко по одной технологии, без каких-то шагов влево-вправо. Мы знаем, как она пройдет и какой результат получим. Бывают, правда, сомнительные случаи, при некоторых патологиях сетчатки, например, когда мы предупреждаем, что полной гарантии дать не можем. В таких случаях даже при идеальной оптике, глаз не может дать высокого зрения: например, если идет атрофия зрительного нерва.
— Из каких специалистов состоит Ваша бригада, которая приезжает в Душанбе?
— Приезжает рефракционный хирург, тот который за лазером, полосной хирург, по работе внутри глаза (это я), операционная медсестра, которая знает все расходные материалы (как их правильно распаковывать, упаковывать и другое). На одну операцию обычно уходит 30-40 шт. расходного материала. И четвертый член нашей бригады – это инженер, который программирует и запускает компьютерные программы для лазера, контролирует их состояние во время операции. Он вносит в компьютер все данные, на основе которых моделируется сама операция перед ее выполнением. У нас как в оркестре: у каждого свой инструмент, за который он отвечает.
— Какие заболевания преобладают среди обращающихся к Вам в Душанбе, и какого обычно возраста эти люди?
— Мы пытаемся потихоньку здесь (и душанбинские врачи тоже развивают эту тему) привлечь внимание к детям. Очень часто родители не замечают проблем со зрением у малышей. Если же ребенка вовремя не научить видеть, то он на всю жизнь останется инвалидом. Любая коррекция врожденной патологии зрения возможна только до года, чтобы успеть развить глаз. Если например, у ребенка был большой плюс, и он до года четко не видел, то он не сможет научится этому после. Для нас это очень важная задача.
Мы в своих клиниках ввели бесплатный детский прием, чтобы человек, вне зависимости от того, есть у него деньги или нет, мог проверить своего ребенка. Очень больно смотреть, когда детишки в 9-12 лет приходят с глазной патологией, а сделать уже ничего невозможно. Чтобы ты не сделал, мозг уже не научится видеть.
В дни нашего приезда в Душанбе, таких детишек в день бывает 10-12 человек. Мне кажется, это очень много. Ведь если посчитать, то чтобы проверить зрение своего малыша, много денег не нужно. А вот когда проблема становится явной, даже малообеспеченный человек готов выложить последнее, только бы вернуть зрение ребенку. Но, увы, деньги в этих случаях уже не помогут.
Очень много обращаются пожилых людей. Также большое количество молодых людей после 18-20 лет с обычной близорукостью. Для них вообще операции делаются очень быстро: человек буквально сразу возвращается к своей деятельности, уже без очков и прекрасно видящий.
— Среди обычных людей бытует мнение, что очки или линзы зрение не лечат, а просто выступают в роли костыля. Вы, как врач, что скажете по этому поводу?
— Об очках. Они часто ломаются, теряются. В год приходится покупать 5-6 очков, вне зависимости от того, дорогие они или дешевые. Это первое. Второе: очки не дают полноту зрения. Они коррегируют только центральное зрение. По бокам идет искажение. Поля зрения человек нормально не видит. А если очки астигматические, то они еще ко всему прочему, очень дорогие.
Линзы. Они очень хорошо коррегируют, но вызывают недостаток кислорода и, при длительном ношении, роговица прорастает сосудами. И поэтому людям, носящим линзы, приходится постоянно пользоваться противовоспалительными каплями. Нередко бывают кератиты. Осложнений после линз в десятки раз больше, чем после лазерных операций. К тому же, в линзах нельзя спать. Нужно их не забыть снять, утром одеть. Руки при этом должны быть стерильными. Не дай Бог, песчинка попадет. Да, линзы – неплохой вариант, но при должном специфическом уходе. Но нужно знать, что тем, кто носит линзы, нельзя заниматься некоторыми экстремальными видами спорта, некоторыми видам деятельности (например, быть водителем общественного транспорта, самолета, и т.д.).
Лазерная коррекция. Ее преимущества: достаточно быстрое улучшение зрения, безопасность. Довольно легкая процедура, особенно на лазерах последнего поколения. Полностью безопасная и стандартная – это Ласик, то, что мы делаем здесь в Душанбе. И есть самая продвинутая супертехнология – коррекция по методу ReLEx SMILE. Она делается холодным лазером и очень деликатно. По этой технологии в России пока работают 3-4 комплекса, может быть 5.
— Мы много говорили о близорукости, а что с дальнозоркостью? Она поддается коррекции?
— Да, но сложнее. Менее точно, скажем так. Но человеку становится значительно лучше. Чем хороша коррекция, это то, что после нее уже не нужно думать ни об очках, ни о линзах. Главное – делать все вовремя.
Вообще коррекцию зрения делают не раньше 18 лет. До этого возраста придется носить очки или линзы. Глаз в это время еще растет. А то, что мы говорили о детях до одного года, то нужно обязательно проверять видит глаз или нет. Если выявляется плюс или минус, то обязательно одевать очки, чтобы ребенок-грудничок четко увидел предмет. Конечно, очки могут назначить в любом возрасте, но в старшем возрасте они уже не так важны. По большому счету, от ношения или нет в этом случае уже ничего не изменится. Мозг уже «научился» видеть. А в грудничковом возрасте – ношение очков принципиально важно.
— Есть ли какие-то общие рекомендации для поддержания зрения?
— Хотя бы раз в год ходить к офтальмологу. И обязательно в тех случаях, когда что-то беспокоит. Когда процесс не запущенный, он легко корректируется. И терапевтически и, если необходимо, хирургически. Но когда процесс развился, и проблемы начинают идти в комплексе, то лечение становится сложнее во много раз. Промывать чайной заваркой, смотреть на Луну, прикладывать яйца или даже плевать в глаз, не помогает — это точно (смеется).
Незапущенные заболевания у пожилых людей также легко коррегируются, просто не надо их доводить до тяжелого состояния.
Не нужно бояться. В большинстве случаев можно помочь. Даже изменить какие-то врожденные особенности и заметно улучшить качество жизни. Ведь здорово, когда у тебя есть возможность читать книги, управлять автомобилем, заниматься любым видом спорта и т.д.
Для справки:
Расческов А. Ю. — врач-офтальмолог высшей категории, офтальмохирург, кандидат медицинских наук. Специализация: катарактальная хирургия, хирургия глаукомы, витреоретинальная хирургия, рефракционная хирургия. Стаж работы – 29 лет.
Зульфия Голубева
Подписывайтесь на наш канал в Telegram по ссылке https://t.me/vecherka_tj и будьте в курсе столичных событий.
