Душанбинец в транспорте: взгляд из окна маршрутки

3

Приблизительно два часа в сутки мы проводим в транспорте. Кто-то меньше, кто-то больше, но если брать среднестатистического душанбинца, то приблизительно так и выходит – два часа.

Это примерно четырнадцать часов в неделю, шестьдесят часов в месяц, семьсот тридцать – в год. Итого: тридцать суток в год – один месяц из двенадцати – мы проводим в маршрутках, такси, троллейбусах и автобусах. Что же мы видим, слышим, переживаем за этот месяц?

Наши таксисты. Таксисты у нас замечательные. Один другого лучше. Попадаются как редкостные хамы, так и удивительно душевные экземпляры. Еду как-то в такси по маршруту №8. Машина дребезжит всем, чем может дребезжать сильно подержанный автомобиль. Передняя пассажирская дверь держится на честном слове, и я каждый раз боюсь вывалиться на повороте. Впрочем, тут все двери оказались с сюрпризами. Периодически открывается крышка «бардачка», ударяя меня по коленкам. На спуске улицы Путовского шофёр вообще выключает двигатель, и мы просто катимся вниз по инерции. «Голосующим» на дороге пассажирам он останавливает, как у нас принято: не прижимая машину к обочине, а притормаживая прямо посреди второй, а то и третьей полосы. Каждый новый пассажир сначала сражается с дверью, пытаясь захлопнуть её посильнее, в результате чего отваливается ручка, и водитель, перегибаясь назад, каждый раз терпеливо прилаживает её на место. В районе зоопарка у машины снова отвалилась какая-то деталь, и остаток пути до 102 микрорайона мы проехали, скрежеща по асфальту железякой. Там я благополучно выбралась из дивной колымаги, поблагодарив водителя, и услышала: «Всего вам доброго! Счастливо!». Владелец доисторического дилижанса оказался крайне приятным человеком, всю дорогу напевал что-то себе под нос, не ругал проносящихся мимо лихачей на дорогих иномарках, как это водится. В другой раз мы с друзьями сели в совершенно новенький «Опель», также работающий по восьмому маршруту. Мы ещё не успели расположиться на сиденье и закрыть за собой дверцу, как водитель рванул машину с места так, что один из нас едва не вывалился на проезжую часть. За этим последовали слова: «Ну, что вы там возитесь, шевелиться нужно!». Мы притихли, захлопнули, наконец, дверь, передали деньги за проезд. Водитель буквально швырнул нам сдачу, купюры рассыпались по полу салона, и мы молча собирали деньги наощупь. Как мы ехали – это отдельная история, можно писать сценарий к фильму «Такси-5». Сложилось впечатление, что счастливый обладатель «Опеля» сильно куда-то торопится, а тут ещё мы навязались на его голову. Уже почти подъехав к пункту назначения, мы попросили притормозить у светофора. Шофёр рванул руль, причалил к тротуару метрах в пятидесяти от того места, где нам требовалось, и рявкнул, не оборачиваясь: «Давайте, выметайтесь быстрее!». Пожелаем ему удачи, воспитывать-то поздно уже. Да уж, не знаешь, где найдёшь, а где потеряешь…

Маршрутки. Про душанбинские маршрутки можно писать отдельный рассказ, согласитесь? Чего в них только не увидишь!!! Взять хотя бы отдельно линию «Саховат-Гипрозем», наверное, ни один душанбинец не избежал участи быть запихнутым в «тангемку» или «Газель» против его воли. Бодрые неугомонные зазывалы буквально отлавливают зазевавшихся покупателей на выходе с рынка и, вырывая из рук сумки, с криком «Гипрозем, як кас!» запихивают их в маршрутки, подсаживая детей, стариков. Вот так зазеваешься и уедешь туда, куда тебе не надо, больно уж настойчивыми бывают эти добровольцы, получающие за свой радостный труд какие-то копейки. Вообще, умение наших маршруточников утрамбовывать людей в крошечные, казалось бы, машины поражает. А ничего не поделаешь, ехать надо всем, и ты послушно пододвигаешься, освобождая 10-15 сантиметров площади, чтоб ещё один, а то и два человека смогли уехать домой во время, а не стояли на морозе в ожидании следующего рейса. Есть, конечно, недовольные, но, ведь, как представишь, что в другой раз тебе откажут в дополнительном посадочном месте и послушно двигаешься. А в «Газелях», например, кондукторы очень милые попадаются: и сумку примут, и руку подадут, помогут подняться на высокую ступеньку. Грубияны, конечно, тоже встречаются, могут и облаять, но реже.

Автобус.

С автобусами и троллейбусами нам тоже везёт. В последнее время всё же относительный порядок в них, или это мне так везёт? Салоны чистые, сиденья целые, кондукторы в спецодежде принимают монетки. Один вопрос только интересует: как они запоминают, кому и сколько сдачи давать? Ведь в автобус единовременно могут войти до двух десятков человек, а если хотя бы половина из них, не имея мелочи, расплачивается бумажными деньгами? Фантастические существа просто, с феноменальной памятью. И ведь практически никогда не ошибаются! И ещё вот такая больная тема: из трех двустворчатых дверей автобусов и троллейбусов, как правило, бывает открыта только одна створка центральной двери. И вся толпа с остановки в час пик ломится в этот «портал», рискуя быть обворованными. Именно в этой давке чаще всего из карманов и сумочек исчезают бесследно кошельки и мобильные телефоны ничего не подозревающих пассажиров. Зачем это? Кому нужно? Почему бы не дать людям свободный доступ к транспортному средству, ведь зачем-то же ставят эти передние и задние двери в автобусах и троллейбусах?

Майдадор

Хотелось бы рассказать ещё об одном персонаже из мира городского транспорта, который присутствует, наверное, только у нас, в Таджикистане. Знаете ли вы, кто такой «майдадор»? Нет, не Мойдодыр – мифическое чудище на кривых ногах, обитающее почему-то в маминой спальне и знакомое всем с детства. Именно «майдадор». Не знаете? Я вам расскажу. «Майдадор» – это такой специальный человек, который сидит на остановке и имеет при себе много мелких денег – купюры и монетки. В его обязанности входит размен крупных купюр для водителей маршруток и такси. Впервые я услышала этот термин года два назад и поразилась, насколько он точен. Чаще всего эти обязанности исполняют подростки, но встречаются и младшие школьники, и даже дамы средних лет. Остаётся только порадоваться находчивости наших людей. На мой взгляд, любой труд достоин уважения: будь то уборщица, зазывала на транспорте или «майдадор».

Вообще, на мой взгляд, душанбинские водители – народ душевный. Работа у них больно нервная, им за вредность доплачивать нужно: нас-то много, и каждый со своими тараканами в голове, а они – одиночки в мире пассажиров, на всех нервов не напасёшься. Так и живём. Мы, пассажиры – два часа в день, шестьдесят часов в месяц, семьсот тридцать – в год. Водители же вынуждены терпеть нас постоянно. Утром, днём, вечером. Каждый день, каждый месяц в году. А что поделаешь, работа такая.

Галина ЮНУСОВА

3 КОММЕНТАРИИ

  1. Замечательный материал! Все ньюансы точно подмечены, ситуации описаны верно, по-доброму. Молодец, Галина!

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ

Пожалуйста, введите ваш комментарий!
пожалуйста, введите ваше имя здесь