В начале 2015 года случилось важное событие, оставшееся незамеченным мировой прессой. А именно: американский журнал The Bulletin of the Atomic Scientists («Бюллетень ученых-атомщиков») перевел стрелки своих знаменитых «Часов Судного Дня» на «Без трех минут Полночь».
Напомню, что журнал был основан в 1945 году группой ученых и инженеров, принимавших участие в Манхэттенском проекте создания американской атомной бомбы. Они первыми осознали, что их изобретение несет угрозу самой жизни на Земле и включились в борьбу против ядерной опасности. «Часы Судного дня» были запущены в 1947 году. Время на них фиксирует, так сказать, близость человечества к Армагеддону. Переводятся стрелки не каждый год, а по мере изменения ситуации. Так, в 2012 году они стояли на «без пяти». Еще некоторые вехи:
1953 год — «Без двух минут Полночь». Испытания водородной бомбы США и СССР.
1972 год — «Без 12 минут». Начало советско-американской разрядки.
1984 год — «Без трех минут «. Это было время резкого обострения советско-американских отношений в период правления Рейгана, который объявил СССР «империей зла», когда в США всерьез заговорили о возможности победы в ядерной войне.
1991 год — «17 минут до полуночи». Конец «холодной войны»; лучший показатель за все время, что тикают «Часы Судного Дня».
И вот опять «без трех минут».
Тогда же в журнале появилась статья о последствиях гипотетического взрыва над центром Манхэттена ядерной боеголовки мощностью в 800 килотонн. Только от ударной волны и теплового и светового излучения, утверждает автор, в первые же минуты погибнет все живое на площади от 230 до 390 квадратных километров (в радиусе 8-11 километров).
Публикация — этакая весточка из начала 1980-х годов, когда научное сообщество по обе стороны фронта «холодной войны» бросилось доказывать политикам и военным, что в ядерной войне не может быть победителя.
Из этих знаковых публикаций журнала ученых-атомщиков следует несколько выводов: 1. Уровень военной тревоги сегодня, четверть века спустя по окончании «холодной войны», вернулся к опасным временам начала 1980-х. 2. Ядерное война — это действительно гарантированное взаимное уничтожение. Единственная рациональная задача атомного оружия — сдержать желание противника на вас напасть.
Так у нас война или недоразумение?
Но давайте еще раз обратимся к «Часам Судного дня». 1991-й — самый безопасный год ядерной эры – «Без 17 минут Полночь». Что это за год? Конец «холодной войны». Крах коммунистической системы, альтернативной капитализму. Распад социалистического лагеря, СССР и Югославии; грандиозная перекройка политической карты Европы и Азии. Старт либеральных рыночных реформ сиречь западной экономической колонизации постсоветского пространства. Крушение многополярного мира и наступление мировой гегемонии США.
Иначе говоря, по последствиям для судеб человечества результаты «холодной войны» были сопоставимы с итогами предыдущей «горячей» Второй мировой. Под ядерным зонтиком невоенными средствами оказалось возможным решить задачи, которые в доядерное время решались вооруженной силой.
А это заставляет нас по-новому посмотреть на классическую формулу Клаузевица: «Война есть продолжение политики иными средствами». Сегодня — как раз «иные средства» есть продолжение войны. Вот почему, мне кажется, мы не ошибемся, если «холодную войну» будем считать Третьей Мировой. И вот почему мне кажутся бессмысленными споры о том, вернулись ли мы уже к временам «холодной войны» или еще нет. Та война закончилась — поражением Советского Союза и коммунизма.
Возникает вопрос: является ли нынешнее драматическое обострение международной напряженности вокруг Украины результатом некоего неудачного стечения обстоятельств, недоразумения, неверной интерпретации интересов и мотивов друг друга, которые случаются и между партнерами? Или же мы оказались перед лицом такого системного явления, как война?
Технологии мирной войны
Давайте начнем с идеологии. «Американцы — исключительная нация, а Америка — единственное незаменимое государство на планете», — так говорит Барак Обама. Иными словами, США как бы авансом бросают вызов всем, кто не готов признать их превосходство. Сталин в таких случаях говорил: «Кто не с нами, тот против нас».
Теперь о доктринах. Митт Ромни, кандидат от Республиканской партии на президентских выборах 2012 года: «Главная угроза для США — Россия».
Хиллари Клинтон, экс-госсекретарь США и наиболее вероятный кандидат в президенты от Демократической партии в 2016 году: «Мы должны замедлить или предотвратить вдохновляемую Россией евразийскую экономическую интеграцию».
Действующий президент США Барак Обама в ООН: «Три главные угрозы человечеству это «Исламское государство», лихорадка «Эбола» и Россия».
Хочется продолжить и эту демонстрацию американского консенсуса тезисом из сталинских времен: «Если враг не сдается, его уничтожают». Действительно, вы же не будете договариваться, о чем бы то ни было с «ИГ» или Эболой…
О методах воздействия на Россию: возьмем экономические санкции. Их цель — лишить РФ доступа к зарубежным кредитным ресурсам и создать личные неудобства для представителей элиты, которые привыкли хранить детей, собственность и средства на Западе. Иначе говоря, цель — разрушить экономику и спровоцировать верхушечный переворот и смену режима. Конечно же, это не принуждение к миру, а принуждение к полной и безоговорочной капитуляции.
Мобилизационная готовность
В ту же экономическую войну, наряду с правительствами, включились институты, которые по самой природе своей в капиталистической экономике и буржуазном обществе призваны быть независимыми и объективными. Например, с точки зрения нейтрального специалиста невозможно понять поспешное снижение частными рейтинговыми агентствами кредитного рейтинга России до «мусорного». Ведь макроэкономические показатели у нашей экономики очень даже хорошие. А вот в логике военного времени все понятно: это работа на усиление эффекта от санкций.
Как и прошлогоднее абсурдное решение Гаагского арбитражного суда присудить России выплатить 51 млрд. долл. бывшим акционерам ЮКОСА. Юристы-профессионалы оплакивают репутацию некогда уважаемой инстанции, а той хоть бы хны: война, мол, все спишет.
А что вы скажете об использовании административного ресурса мобилизации? Это когда высокопоставленные американские дипломаты лично посещают руководителей западноевропейских компаний, не спешащих сворачивать дела на российском рынке, и ставят им ультиматумы: мы или они.
Как говорится, все для фронта, все для победы! Мы за ценой не постоим!
Военный психоз
В 1980-е годы я подробно изучал американскую прессу. Так вот, тогда СМИ были местом для дискуссий даже в самые острые моменты, вроде вторжения советских войск в Афганистан. На страницах мнений в газетах и в аналитических передачах ведущих телеканалов звучали точки зрения «голубей» и «ястребов», в новостях — репортажи о столкновении позиций в конгрессе и о выступлениях антивоенных активистов. Президентов Картера и Рейгана рвали на части — одни за чрезмерную мягкость, другие за избыточную жесткость. В те годы перевод журналом Bulletin of the Atomic Scientists стрелок «Часов Судного Дня» не остался бы незамеченным качественной прессой.
Да что там говорить: ведущие американские газеты «Нью-Йорк таймс» и «Вашингтон пост» даже по два корреспондента в Москве держали — одного для негатива, другого больше для позитива.Сегодня ничего подобного вы даже близко не найдете.
СМИ без лишних вопросов транслируют любую ложь, исходящую от своей власти. Обаму если и ругают, то только за «мягкость». «Нью-Йорк таймс» то и дело ловят на вранье, а «Вашингтон пост» прозвали «Правда»-на-Потомаке». Оппозиция сослана в интернет.
О том, что ядерная война становится возможной, говорят признанные ньюсмейкеры вроде Михаила Горбачева, патриарха американского консерватизма Пэта Бьюкенена и либерального историка Стивена Коэна. В ведущих СМИ — молчание. Даже Генри Киссинджера подвергают нападкам, когда он пытается объяснить согражданам, что сравнения Владимира Путина и Адольфа Гитлера некорректны.
Для самого Юрия Андропова, генсека ЦК КПСС и бывшего руководителя зловещего КГБ, душителя диссидентов, не находилось столько слов ненависти, сколько для законно избранного президента демократической России. По уровню демонизации он уже как минимум сравнялся с Саддамом Хуссейном, Муамаром Каддафи или Башаром Асадом вместе взятыми. Иначе говоря, если бы не ядерное сдерживание — Россию уже бы бомбили. И общественность рукоплескала бы тому, что Америка «в очередной раз спасает мир».
«Теплая война»
Получается, как ни крути, что сегодня мы имеем дело все-таки не с досадными недоразумениями в отношениях между Россией и Западом. Ведется самая настоящая война иными средствами. И противостоит Кремлю слаженный и эффективный механизм ведения боевых действий невооруженным путем. Подкрепленный к тому же силовым давлением в виде НАТО на окраинах Санкт-Петербурга, планами разворачивания системы противоракетной обороны в Европе и готовностью поставлять летальное оружие Киеву. «Теплая война» — так еще в 1990-е годы называл это состояние философ Александр Зиновьев.
Назвать, впрочем, можно по-разному, хоть «гибридной войной». Главное, понимать, что это уже не «вторая холодная», а Четвертая мировая.
Алексей Панкин, политический обозреватель, член Зиновьевского клуба МИА «Россия сегодня»
