Геннадий Александров: «Я до сих пор вижу сны про Таджикистан и говорю во сне по-таджикски»

Многие из нас любят и знают песни из кинофильмов «Новые сказки Шахерезады», «Джура — охотник из Минархара». «Это было, было…»  — хит на все времена. Под эту песню таджикистанцы вспоминают свою страну, грустят и веселятся, встречаются и проводят торжества в разных странах мира. Спустя почти 20 лет известный и всеми любимый композитор приехал в гости в родной Душанбе. В настоящий момент он живёт в Америке, но всё помнит и прекрасно говорит на таджикском языке.

Сегодня у нас в гостях известный отечественный композитор, автор шести симфоний, двух балетов и музыки к различным кинофильмам Геннадий Александров.

— Геннадий Сергеевич, в первую очередь хотелось бы поприветствовать вас и сказать: «Добро пожаловать на родную землю! Очень приятно видеть вас и пообщаться с вами».   

— Здравствуйте. Спасибо, мне тоже очень приятно.

— Геннадий Сергеевич, скажите, как проходил период адаптации после вашего переезда в Америку? Здесь, на родине вы известный человек, а там вас никто не знал. Как вы ощущали себя всё это время? 

— Я не сразу ухал в Америку, я сначала уехал в Россию. Мой фильм «Маленький мститель» вошёл в международный фестиваль «Чистые пруды». Я уехал в Москву на международный фестиваль и там остался. Поэтому первоначально я несколько лет жил и работал в России. Находясь в Москве, я был членом Союза кинематографистов России, членом Союза композиторов  России, заместителем генерального директора музфонда России, затем директором Дома творчества композиторов России. В 90-е годы в России настали сложные времена, но, несмотря на это, я написал две большие сцены для московского балета на льду. С этим балетом они много гастролировали. Кроме того, в то время я написал много произведений для цирка. В это время я получал неплохие деньги, на которые мог жить безбедно. Затем по настоянию своей бывшей жены я уехал в Америку. Честно говоря, Америка — потрясающая страна. Если у тебя есть первичный стартовый капитал, то ты сможешь открыть свой бизнес в той области, в которой хочешь. Но бывает, что бизнес не получается, люди теряют практически все деньги.  Многие из-за этого страдают, погибают и даже кончают жизнь  самоубийством. Слава Богу, меня всё это миновало. Я поехал туда без единого доллара в кармане. Приехал и надеялся на свой опыт, талант и соображение, но соображать там было не о чем. Потому что все мои соображения натыкались на отсутствие средств. Я там зажил бедно и практически ничего не написал. Я очень тяжело переживал разлуку с Родиной, сильно страдал, болел. Ностальгия — ужасная вещь. Я до сих пор вижу сны про Таджикистан и даже говорю во сне по-таджикски.

— Вы не были в родном городе почти 20 лет. Скажите, каким он предстал перед вами?

— Город так разросся, стал современным. Я даже могу сказать, что Таджикистан по своему размаху, по своей красоте, культуре строительства зданий во многом не уступает Америке. Здесь невозможно встретить ни одного свирепого лица. Я со всеми мило общаюсь и на таджикском, и на русском языке. Я очень рад, что увидел любимый город. На моих глазах в Америку ухали многие выдающиеся личности Таджикистана, и часть из них умерла в Америке от тоски по Родине. Честно вам скажу, что я настолько тосковал по Таджикистану, что тоже заболел и перенёс очень тяжёлую операцию на сердце. Но за границей очень сильная медицина и меня спасли, благодаря чему у меня появилась возможность опять приехать сюда, посмотреть в глаза всем близким, родным и друзьям, обнять их.

— Что вдохновляло вас во время создания музыки к прекрасному сказочному фильму «Новые сказки Шахерезады»?

— Если на этот вопрос ответить с несколько циничным оттенком, то сумма прописью. Тогда за это ещё платили неплохие деньги (улыбается). Это всё было сопряжено — чем выше сумма, тем красивее женщина. У нас в фильме снимались очень красивые женщины, и, конечно, вдохновляла поэзия Фирдоуси.

— Живя за границей, сочиняли ли вы что-то, и повлияла ли творческая атмосфера на вас во время работы над тем или иным произведением?

— Да, я сочинял, приносил и показывал. Они восхищались мной и говорили: «Как вы могли за 3-4 дня сочинить сколько музыки?!» В Америке так построены взаимоотношения, там всегда встречают с улыбкой, но по мне, так лучше бы они послали меня, чем так улыбаться! Вот в России, если ты им не понравился, они тебе прямо скажут в глаза: «Вы нам не подходите». А в Америке никогда так не скажет, они заулыбаются и скажут: «Оставьте телефон, мы вам обязательно позвоним». И всё, на этом тишина. В Америке развито профсоюзное движение, и каждый профсоюз имеет свой клан, свой круг, куда прорваться невозможно. Получается, что все мои произведения лежат в столе. В Америке я также написал три повести — «Дети орешника», «Долгий разбег» и повесть на таджикском языке «Колесо судьбы». Они тоже, как говорится, на полке лежат. К сожалению, в Америке все книги издаются за свой счёт.

— Считается, что труд композитора остаётся в тени, на виду исполнитель. Что вы думаете по этому поводу?

— Да, это действительно так. Бывает даже, что композиторы сочиняют, а исполнители получают авторские вознаграждения. Конечно же, это очень обидно. Если бы каждый исполнитель моих песен отдавал мне хотя бы по рублю (хотя они должны перечислять намного больше), я был бы миллионером. Практически везде авторские права тяжело доказать. В большинстве случаев многие произведения люди присваивают себе, выдают их за свои и получают авторские вознаграждения, а человек, который создал это произведение, нищенствует.

— Каждый из нас любит и знает ваши песни. «Это было, было…» — хит на все времена. Скажите, что послужило стимулом к написанию такой прекрасной музыки к этому фильму?

— Вы знаете, до этой песни к фильму «Джура — охотник из Минархара» я  написал песню «Джинн». Я думал, что пойдёт именно она, но вместо этого пошла песня «Это было, было…». Я её написал очень быстро. И записывал песню совсем неизвестный певец Володя Руль. Сейчас он живет в Египте. Мы часто общаемся с ним через Интернет. Мелодию к этой песне я написал 30 лет тому назад, написал её с глубоким пониманием и профессионализмом, я написал её так, что она будет жить очень долго. И я гарантирую, что пока я живу, эта песня будет жить.

— У вас много друзей осталось в Таджикистане? Скажите, как состоялась  встреча?

— Друзей у меня много, встреча состоялась очень тёплая. По приезду мы сразу сходили на рынок, взяли всё необходимое и приготовили плов. Вы знаете, в Америке я регулярно готовлю плов, но здесь, на родной земле, он получается намного вкуснее.  

— Геннадий Сергеевич, судя по тому, как вы высказываетесь о  Таджикистане, о людях, которые живут здесь, видно, что вы до сих пор всем сердцем любите свою страну, свой город. Что бы вы могли пожелать вашим соотечественникам?

— В первую очередь, оставайтесь самими собой. Ни в коем случае не изменяйте своим традициям, утеряете традицию — потеряете всё, уважайте своих родителей, любите своих матерей, жён, детей, помогайте им. Я хочу пожелать, чтобы здесь, в Таджикистане воссоздали свою культуру на 100 процентов. Мне больно видеть, что «Таджикфильм» находится в плачевном состоянии. Такое ощущение, что его уже насквозь разъела раковая опухоль. Все разговоры ведутся вокруг его восстановления, но результата никакого нет. Очень хотелось бы, чтобы таджикская музыка звучала в мировом масштабе, как музыка Толиба Шахиди, Далера Назарова.

— Благодарю за беседу. Здоровья вам на долгие годы и продолжайте радовать нас своим творчеством!

Виктория ЛИТВИНЕНКО