Поначалу это дело показалось самым обычным. Однако насторожила неслыханная щедрость властей.
Почему весь город страдает от протекающих крыш и забитой канализации, а тут из городского бюджета выделили средства на ремонт целого дома? О какой сумме идёт речь, и куда пропали отдельные жильцы? Всё это попытались выяснить корреспонденты «Вечёрки».
А всё началось с обычного звонка.
— Алло, редакция? Я вчера была у вас, есть какие-нибудь результаты?
Прошу представиться и рассказать, что случилось, и каких результатов она ждёт.
— Я — Валентина Фёдоровна Николаева, живу на улице Попова, дом №5 (сейчас улица Адхамова, дом №5а), квартира 31. Наш дом ремонтируют, жильцов расселяют, но мне некуда идти. Вы сможете мне помочь?
Записываю информацию и обещаю помочь. Звонили в конце рабочего дня, и я понимаю, что помочь в тот день Валентине Фёдоровне не смогу. Отложив всё на завтра, я бы с чистой совестью тогда уехал домой, но её вопрос «есть какие-нибудь результаты?» заставил меня остаться. Немного подумав, решил оставить сообщение на сайте «Мо метавонем!».
На следующий день иду к вышеназванному дому. Здесь полным ходом идут ремонтные работы. Около 10 минут мне пришлось искать её квартиру.
— Корреспондент? Поднимайся ко мне, это я звонила, — говорит женщина с балкона четвёртого этажа.
Кое-как протискиваюсь в подъезд и поднимаюсь к ней в квартиру. Она встретила меня и пригласила внутрь. Квартира абсолютно пустая. Стоя у подоконника, Валентина Фёдоровна начала свой рассказ. По её словам, жители дома два года писали в разные инстанции и просили отремонтировать дом, который, как ни странно, был признан аварийным.
Все жильцы выехали, остались только три одинокие старушки.
— Нас не предупредили заранее, нам не предоставили жильё, — сетует она.
— Вам не предоставили временное жильё? – уточняю я.
— Нет. Правда, предложили пожить в доме для престарелых, но я отказалась.
— Почему?
— Боюсь. Сделают мне укольчик, я — на тот свет, а квартиру заберут.
— В наше время такое невозможно, — убеждаю я её, — и потом, у вас наверняка есть наследники.
— Да, у меня сын в России, но уже два года не пишет и не звонит, — вздыхает она, — ещё есть сестра в Москве, она мне помогает, если бы не она, я бы не знала, как жить на пенсию в 130 сомони.
Далее выясняется, что она живёт теперь у подруги, а свои вещи занесла в одну из комнат и заколотила дверь.
— Если администрация района предложит вам описать имущество и опечатать двери, но с условием, что не будут ремонтировать комнату с вещами, вы бы согласились?
— Да, конечно, меня такой вариант устроил бы. Но если мне дадут денег для найма временного жилья, меня это устроит ещё больше.
Вместе с ней идём ко второй одинокой женщине. Пузырникова Людмила Андреевна живёт в 21 квартире, здесь работают строители. Людмила Андреевна пригласила нас в маленькую комнату, куда сложила всё своё имущество, живёт она там же.
— Вот, — она показывает нам бумажку, — я теперь знаю, куда жаловаться, я буду писать президенту! Позавчера прораб акаи Юсуф сказал, что я задерживаю ремонтные работы, срываю план, из-за этого мы с ним поссорились. Он предлагает мне перейти в другую комнату, чтобы они начали ремонт в этой, но там просто невозможно жить. Администрация не предоставила мне временное жильё, куда бы я смогла переселиться. Но я этого дела просто так не оставлю, я буду жаловаться.
— Вам не предложили временно переехать в дом для престарелых?
— Предложили, но я отказалась.
— Понимаете, у нас на дворе всё ещё кризис, финансов не хватает. Несмотря на это, администрация города бесплатно ремонтирует ваши приватизированные квартиры. Почему бы вам не войти в их положение и согласиться временно переехать в дом престарелых?
— Вы что? Понимаете, что говорите?
— Не вижу в этом ничего плохого. В зарубежных странах…
— Меня не волнуют ваши зарубежные страны! Я — в дом для престарелых? При живом муже? При живых сыновьях? Ну уж, нет!
— А где ваши родные?
— В России. Нет, молодой человек, вы меня оскорбили. А ну-ка, покажите удостоверение, — рассердилась она.
Показываю ей удостоверение, она записываетданные и зачёркивает мои записи:
— Вот тебе, вот тебе. И имейте в виду, я буду на вас жаловаться, у меня ученики, я им пожалуюсь. Я пожалуюсь президенту!
Чтобы не вывести её окончательно из себя, прощаюсь и собираюсь уходить. Она провожает нас словами «я всё равно пожалуюсь!» и вдруг говорит:
— Молодой человек, а ну идёмте, посмотрите своими глазами, куда они хотят меня переселить.
Заходим в её зал, где три строителя штукатурят стены. Она открывает двери комнаты. Бросаются в глаза недавно поставленное пластиковое окно и ещё невысохшие отштукатуренные стены.
— Людмила Андреевна вам не мешает? — спрашиваю у рабочего.
— Нет, не мешает, мы друг другу не мешаем, правда, Фирдавс? — отвечает Людмила Андреевна.
Её слова поддерживает Фирдавс:
— Нет, не мешает.
Провожая нас до выхода, она замечает, что «непригодная комната» её устраивает полностью.
С Валентиной Федоровной выходим во двор, где нас встречает её подруга. У женщин спрашиваю про третью старушку. Оказалось, что её увезли в душанбинский дом для престарелых, находящийся в районе кинотеатра «Джавонон».
Замкнутый круг
Еду в дом престарелых с твёрдым намерением побеседовать со старушкой и сообщить ещё не выехавшим жильцам дома 5а по улице Адхамова, что она жива и здорова. В ворота дома престарелых, который оказался Центром социальных услуг, заходим вместе с женщиной в годах, в руках у неё пакетик. Выглядит она опрятно. По её словам, она здесь живёт постоянно, и здесь хорошие условия пребывания.
Описываю Мунавваре Сатторовой — директрисе Центра — сложившуюся ситуацию и выражаю желание побеседовать со старушкой из дома 5а.
Она спрашивает у меня фамилию старушки. Признаюсь, что кроме номера дома, где она жила, больше ничего не смогу сообщить.
— Я знаю всех, и если вы смогли бы назвать фамилию или имя, я без труда нашла бы её. Мне как- то звонил Шерафгон Исмоилов из администрации хукумата района Шохмансур и просил поместить двух старушек, однако я отказала ему в связи с отсутствием свободных мест, — она звонит Исмоилову и, немного поговорив, даёт мне трубку.
С той стороны аппарата говорят, что «это не телефонный разговор» и предлагают приехать. При встрече с начальником отдела труда и социальной защиты населения района Шохмансур Шерафгоном Исмоиловым выяснилось, что некая женщина несколько времени назад взяла на себя опекунство над нашей старушкой, но недавно женщина умерла и теперь её муж якобы претендует на старушкину квартиру.
Большей информации г-н Исмоилов не смог предоставить. Однако он сообщил, что зампредседателя района Шохмансур Косымова занимается вопросом расселения жильцов «нашего дома», и подробную информацию предложил получить у неё. Однако все его попытки дозвониться до зампредседателя оказались безуспешными. Исмоилов пообещал предоставить информацию завтра.
На другое утро он позвонил и сообщил, что г-жа Косымова по семейным обстоятельствам выехала в Худжанд, и с ней невозможно связаться.
Факты
Только после этого звонка у меня появились сомнения, и я начал подытоживать факты, а они выглядели таким образом:
1.Жильцы дома 5а по улице Адхамова уверены, что старушку отвезли в Центр социальных услуг.
2. В центре старушки не оказалось.
3. Шерафгон Исмоилов предлагает встретиться, хотя информацию, которую он предоставил, можно было сообщить по телефону.
4. Он не владеет информацией, хотя по должности просто обязан.
5. До зампреда Косымовой он в тот день не дозванивается.
6. Г-жа Косымова срочно уезжает в Худжанд, и невозможно с ней выйти на связь.
В тот же день, а это было 17 февраля, я срочно поехал к дому №5а. Кроме строителей, я там не нашёл никого. При беседе со строителями выяснилось, что старушка жила в 20 квартире, кто и куда её увёз, они не знают. Я уже спустился на первый этаж, как услышал женский голос. Опять поднимаюсь на третий этаж и узнаю, что в квартире №19 всё ещё живёт женщина. Стучу в дверь. Она не открывает, ссылаясь на то, что ей муж категорически запретил открывать дверь. Оказалось, что им тоже некуда выехать, и они всё ещё живут в своей квартире на полулегальном положении. Про соседку знает, что её зовут Галина, она слепая, и её увезли в Центр социальных услуг в районе кинотеатра «Джавонон».
Чиновник всегда прав!
Поначалу нам это дело показалось самым обычным. Однако нас насторожила такая неслыханная щедрость со стороны столичных властей – капитальный ремонт целого дома! Мы предположили, что в этом доме мог поселиться кто-то «большой» из столичной или районной администрации, но доказать этот факт нам не удалось.
— Да вы что, какая щедрость?! Эти люди два года «бомбили» инстанции заявлениями о том, что их дом аварийный, и жить в нём невозможно. Поэтому в прошлом году решением председателя города №174 от 31 декабря были выделены деньги на усиление и капитальный ремонт указанного объекта, — сказал в интервью «Вечёрке» первый заместитель столичного градоначальника НасруллоХайруллаев.
По его данным, сумма, которую так щедро выделил город на ремонт, составила 767,4 тысячи сомони. Ремонтные работы в доме ведутся под чутким руководством Управления капитального строительства города.
Согласно проведённому в УКСе тендеру, здесь работает одна строительная компания, но расселением дома занимался не УКС, а именно сотрудники хукумата района Фирдавси.
— Разве нельзя жильцам, которым некуда пойти, остаться в своих квартирах? Ваши работники будут ремонтировать одну часть, а человек будет жить в другой? – спрашиваю я у представителя УКС Махмади Садуллаева.
— Именно эти жильцы тормозят процесс работ, мы должны были сдать дом в первом квартале текущего года, теперь из-за них мы задерживаемся до июля. Ваш вариант неприемлем, ведь объект должна принять госкомиссия, для этого все квартиры должны быть пустые и отремонтированные, — сказал он.
Пусть так, но эти условия настораживают одиноких стариков, и, как оказалось, не напрасно, ведь одна старушка уже без вести пропала, а это дело уже правоохранительных органов!
Итак, мы разыскиваем слепую женщину, её зовут Галина, раньше жила по улице академика Адхамова, дом №5а, кв.20. Всех, кто владеет информацией о её местонахождении, просим сообщить в редакцию «Вечёрки». Телефон 238 54 18
