Даже только слово «реанимация» может вызвать у людей панику и чувство страха. Чаще боимся того, о чём мало знаем. Зато, побывав в реанимации, убеждаемся — не всё в системе медобслуживания хорошо, но и не всё так плохо.
Вольно или невольно мы часто становимся свидетелями некоторых отрицательных явлений в медицинском обслуживании наших родных, друзей и просто знакомых. Но более всего усугубляет её главную слабую сторону — чёрствость и равнодушие медиков к больным.й
В этой статье речь пойдёт о Зебо, которая вследствие неправильно поставленного диагноза с последующим таким же неправильным лечением, из молодой и красивой женщины превратилась в дистрофика. Её вес не более 40 кг, а хождения по врачам, сдача бесконечных анализов с последующим приёмом всевозможных лекарств, трижды едва не довели её до смерти… Только в реанимационном отделении медицинского Центра г. Душанбе им. К.Ахмедова Зебо уже дважды спасали.
Сейчас здесь идёт ремонт, палаты расширяются, в них устанавливается новое медицинское оборудование. Раньше в отделении было 6 палат по 2 кровати, теперь палат будет 3, в каждой по8 больничных коек.
В палатах стало намного просторнее, а медсестра стала к больным ближе, так как её пост находится уже в палате, а не в коридоре. На базе отделения будет открыт и реанимационный зал. По этим переменам виден новый подход к оказанию медицинской помощи населению столицы.
— Дело в том, — поясняет завотделением Гульбегим Худододова, — что много лет ремонт не проводили из-за назначения этого отделения, его нельзя было закрывать. Скоро ремонт закончится, но пока мы вынуждены принимать больных из-за тяжести их общего состояния. К тому же это единственное в городе Душанбе специализированное реанимационное отделение для больных с диабетической комой. Также к нам поступают больные в экстренных случаях, независимо от диагноза, больные с инсультом, инфарктом…
Поступлений бывает много, за прошедший месяц — в пределах 140. Смертные случаи тоже бывают, и каждый разбирается комиссией. За первый квартал этого года их было зарегистрировано 2. В первом случае была 93-летняя женщина, но её слишком поздно доставили. Во втором случае — больная 45 лет, которая 3 дня лежала дома без врачебной помощи. Лечили её родственники народными средствами, а привезли в отделение в коматозном состоянии. За её жизнь врачи боролись около 12 часов…
На вопрос «а были моменты, что из-за плохого оборудования, промедления медперсонала, отсутствия лекарств больного не вернули к жизни» Г. Худододова отвечает:
— Такого не было. Долгое время мы работали с дефибрилляторами советского образца, они в работе неплохие. Но сейчас оборудование почти полностью обновлено и заменено новым.
Работа отделения круглосуточная, постоянно дневных — 4 врача и ночные врачи-дежуранты, всего врачей 10. Весь медицинский коллектив составляет 22 человека. Работают два опытных врача-реаниматолога: Нурали Олимов, с 30-летним стажем и Касим Абдуллаев, с 18-летним стажем. С 2015 года начал работать молодой врач Комрон Хайдаров, уже более 10 лет работает здесь медицинской сестрой Латофат Рузиева, Амина Шоева год работает здесь старшей медицинской сестрой. Большой стаж работы у сестры-хозяйки Мухаббат Меликовой. Каждые 3 года медперсонал проходит специализацию и через каждые 5 лет подтверждает категорию. Кроме всего, главврач центра Рахмонов Сохибназар — сам опытный кардиореаниматолог, часто бывает в отделении и контролирует нашу работу.
Что касается лекарств, то лечение в реанимации проводится бесплатно. И основные анализы тоже берутся бесплатно. У нас 70% лекарств обеспечивает само отделение, но 20-30% препаратов могут быть и за счёт больного. К слову сказать, в Таджикистане реанимационные услуги везде оказываются бесплатно. И лишь после восстановительного процесса больного переводят в специализированные отделения.
Многих своих бывших больных Гульбегим помнит, и вот что она рассказала о Зебо:
— Её я запомнила хорошо. В нашем реанимационном отделении она уже успела побывать дважды, а ещё её спасали в реанимации ГКБ №3. Первый раз в наше реанимационное отделение Зебо поступила зимой 2015 года, ночью, в коме — с нулевым давлением, без сознания. Её продержали на адреналине до утра, взяли все необходимые анализы, подвели подключичный катетер. Утром она пришла в сознание, давление восстановилось, начала принимать воду, разговаривать, и мы провели консилиум. Я пригласила всех специалистов, установили точный диагноз и в удовлетворительном состоянии отправили её на машине скорой помощи в городское специализированное медицинское учреждение на дальнейшее лечение.
Второй раз она к нам поступила с пятницы на субботу 14 мая из приёмного отделения Центра, куда её с сильной рвотой доставила служба скорой помощи. У нас больной поставили подключичный катетер, взяли все анализы, провели ряд очистительных процедур.
Затем я собрала врачебный консилиум, так как эта больная в тяжёлом состоянии поступила к нам уже во второй раз.
Высокая ответственность, знания завотделением Худододовой, её отношение к больным свидетельствуют о её правильно выбранной жизненной позиции. Она хочет быть хорошим врачом и всё для этого делает. По её поведению и вниманию, с которым она вас слушает, ясно, что не очерствела её душа, и мир её светел, хотя у неё очень сложная и ответственная работа — спасать людей.С раннего утра до вечера она в отделении, раз в неделю выходит в ночное дежурство. В 2011 годуокончила ТГМУ, в 2012 году — ординатуру и с ноября того же года стала здесь работать. Как рассказала она сама, смыслом жизни для трёх детей в их семье всегда была отличная учёба, хотя семья вроде бы и простая, мама — медицинская сестра, отец – учитель в средней школе.
Честь и хвала им, что сумели воспитать для страны таких достойных граждан!
Большое спасибо коллективу этого реанимационного отделения, которые уже дважды возвращали Зебо к жизни. Но надолго ли хватит у женщины сил, чтобы и дальше за неё бороться!
Как ни печально об этом говорить, но наряду с ответственными и грамотными врачами пришлось ей общаться с бездушными и мало чего знающими «специалистами».
Первое знакомство Зарины с реанимацией случилось после приёма лекарств, которые и дали нежелательную реакцию. Тогда увезли её в реанимационное отделение ГКБ №3. Там около 2-х часов у больной ушло на сдачу платных анализов. Наконец её положили в палату, поставили капельницу. Пришёл врач, не взглянув на анализы, начал осмотр и тут же недовольно спросил у больной: «Почему вы принимали эти лекарства?
Потом обратился ко мне: «Мы можем пролечить больную «согласно постановлению 600 о некоторых платных услугах», но больница не может оплатить всё лечение. Ей нужно почистить желудок, кровь…»
— Что для этого нужно, какие средства? – поинтересовался я.
Он ответил: «Не знаю. Мы сами возьмём все лекарства в аптеке, или вы идите, доставайте, но если средств нет — извините…» Потом всё же назвал сумму в 240 сомони. Я принёс деньги и попросил выдать мне чек, врач возмутился: «О каком чеке может идти речь?
На мой звонок в Минздраве РТ ответили, что такое поведение врача неправомерно и грозит уголовным наказанием. Конфликт был исчерпан, деньги мне вернули, извинились, но разве есть гарантия, что подобная «обираловка» не произойдёт с другими больными?
Я понимаю, всё сделать для больного невозможно, может, мы много требуем? Но хотя бы выполняли самые необходимые процедуры! И что это за постановление 600, где эти льготные 70% лекарств? Почему люди ничего об этом не знают? На самом деле часто нет самых простых и недорогих средств — капельниц, глюкозы. И бывает, что врачи не столько думают о лечении больного, как снять ссебя ответственность.
В тот день, после конфликта, больную в стрессовом состоянии реанимировали, затем перевели в терапевтическое отделение. После выписки из больницы, взяв свои анализы, Зебо решила продолжить лечение. Поехала она в Кара-Боло, около часа дожидалась приёма. Врач, едва взглянув на общий анализ крови, поставил диагноз — анемия (наверное, из-за худобы), сказал, что ей надо «капать кровь» и выписал очередное количество витаминов.
Больше к этому врачу Зебо не обращалась. Причину болезни он не установил и отнёсся с равнодушием. Побывала она у других врачей и тоже не получила помощи. Каждый врач требовал сдавать новые анализы и выписывал дорогие и бесполезные лекарства.
Наконец ей повезло. Она попала к врачу Мавлоновой, которая установила действительно верный диагноз, назначила лечение и даже несколько раз проконсультировала её в правильном направлении. Больная стала возвращаться к жизни. Но опять случился срыв, так как прописанные таблетки были гормональными.
Без анализов врачи больных не консультируют. И на каждый свой приём они требуют свежих, да ещё дают направление на анализы к своим знакомым лаборантам, «которым они верят». Да и сама сдача анализов для Зебо была нелёгким делом. В полубессознательном состоянии даже обходить лаборатории ей было физически тяжело. Никто не обращал на её состояние никакого внимания. Филиалы лабораторий находятся в разных местах и в каждой приходилось объяснять, что от приёма гормональных лекарств у неё синусовая тахикардия. В ответ слышала: «Не умничайте, вы что врач, чтобы ставить диагнозы?»
Нет никакой надежды, что тебе помогут врачи службы скорой помощи. Что сам подскажешь — то и делают, а ведь это врачи! Хорошо, что есть у них палочка-выручалочка — капельница, которую они ставят почти всем своим пациентам. С капельницей привезли Зебо в медицинский Центр здоровья им. К. Ахмедова ночью 13 мая. С ней же поместили в больничную палату, где она пролежала до утра и уже оттуда перевели в реанимацию, где ей действительно помогли, хотя медицинская помощь могла быть ей оказана той же ночью.
Ведь главный смысл врачебной клятвы Гиппократа, которую произносят выпускники ТГМУ — молодые таджикские врачи и врачи всего мира при получении дипломов – НЕ НАВРЕДИ!
(Как выяснилось, клятву Гиппократа произносят лишь те выпускники ТГМУ, которые получают дипломы с отличием). Так что выходит, с остальных выпускников и спроса нет?
Думаю, что вопрос по поводу оказания медицинских услуг и легализации оплаты за них в системе таджикского здравоохранения касается не только Зебо.
Так почему бы, отбросив ложную скромность, Минздраву РТ не вывесить на видных местах в тех же медцентрах, в приёмных реанимационных отделений перечень необходимых услуг и расценки на них?
И почему бы из этих поступлений врачам, медицинским сёстрам, санитаркам не выписывать какую-то часть на законном основании в виде премий? Ведь месячная заработная плата медицинского работника от среднего до высшего звена невелика и колеблется в пределах одной тысячи сомони.
К оказанию медицинской помощи населению страны давно нужен новый подход, который, может, всё же реанимирует таджикское здравоохранение?
Вячеслав КОЛОСОВСКИЙ
