На улице М.Турсунзаде, по дороге к Зелёному базару выстроился стройный ряд двухэтажных домов.
«А, товарищество, нет, не слышали!»
— Здравствуйте! Вы давно здесь живёте? – обращаемся к женщине, бережно снимающей мерки со стоящей во дворе машины.
Она, недоумевая, посмотрела, улыбнулась и сказала.
— Да вот уж 40 лет.
— И как вам здесь живётся, мыши, трещины не беспокоят? – спрашиваю я, пытаясь завести с ней непринуждённый разговор.
— Нет, у нас всё просто замечательно, а в связи с чем ваши вопросы? – интересуется она, ведь в такие дворики посторонние редко заглядывают. Я объяснила ей в двух словах цель своего визита, и женщина, немного расслабившись, стала рассказывать.
— Это одни из первых домов в Душанбе. Они задумывались, скорее всего, как многосемейные квартиры, то есть в трёх комнатах проживало по три семьи, сейчас, слава Богу, этого нет, каждая семья живёт в отдельной квартире.
— Квартиры у нас удобные, большие. Мы своими силами сделали в них туалеты и ванные комнаты, ведь раньше этого у людей не было – туалеты были на улице, а купаться все ходили в баню, — поясняет она.
Так здесь тихо и свежо, весь дворик утопает в зелени, и ходит пушистая, беременная кошка.
Жильцы уверяют, что всё делают для себя и для дома исключительно собственными силами и на собственные деньги, скорее всего, здесь уже давно царствует кондоминиум.
— Что это за странное слово, первый раз слышу? – улыбаясь, поинтересовалась женщина.
— А, товарищество? Нет, не слышали, мы платим деньги и в ЖЭУ, и тут всё делаем сами, и никто нам не помогает, но мы довольны, — говорят местные жители.
Знаете, здесь всё такое древнее, в подъездах даже лестницы до сих пор деревянные, но на вид прочные. И входные двери в большинстве своём не металлические, а деревянные, обтянутые дерматином, и на одной из них даже сохранился почтовый ящик «для газет», каких в городе уже практически не встретишь.
— Наш дом 1931 года, его строили как стандартное, многоквартирное жильё, — рассказывает историю своего дома ещё один местный житель — Абдухолик Икромов.
Тогда Душанбе только-только приобретал столичный облик, русскоязычных людей было не так много, и люди, которые заселялись в эти квартиры, мало понимали смысл слова «стандартный», оно у них ассоциировалась со словом Искандер (или великий полководец Александр). Так ещё долго эту улицу из типовых домов потом и называли – «дома Искандера».
— На днях мы хотим провести косметический ремонт фасада, сложимся деньгами, побелим, подкрасим, чтобы вид надлежащий у дома был. Так и будем жить, — говорит Абдухолик.
А на счёт переезда в новые, благоустроенные квартиры здесь и не мечтают, говорят, что этот разговор идёт уже со времен Союза, но вопрос так и не решится.
— Я бы с радостью переехал, главное, чтобы дали равноценное жильё, и в центре города, ведь переезжать на окраину из центра не очень хочется, — выражая общее мнение, сказал Абдухолик.
Во дворе нет детской площадки, зато есть тандыр
Только проезжая часть отделяет дом от дома и район от района. Пересекаем эту проезжую часть, и мы всё на той же улице М.Турсунзаде, только уже в районе И.Сомони. Здесь разместился такой же ряд типовых двухэтажек, правда, их уже потеснили пятиэтажные дома 80-х годов постройки.
Во дворе дома №11 группа мужчин что-то бойко обсуждает.
Во дворе чисто, всё лишнее убрано от посторонних глаз, кроме вещей, развешанных на бельевых верёвках через весь двор.
— Вот у вас так чисто, чинно…а почему детской площадки нет? — спрашиваю у местного самого бойкого жителя по имени Усмон.
— А что? Пусть государство нам её построит, мы и так всё за свой счёт делаем, — тут же не полез за словом в карман Усмон.
— А что, детей у вас во дворе нет что ли? Почему государство должно за вас вашим детям площадку строить?
— Дети у нас есть, их много, и территория у нас большая, так что им и без площадки тут хорошо.
Как радовалась моя душанбинская душа, когда я, пройдясь по этим уютным дворикам, не заметила ни одного тандыра.
— Как нет?! Тандыр у нас есть, вот посмотрите! – видимо, не желая отстать от «современной моды», в один голос произнесли жители дома №11.
Отрадно отметить, что тандыр здесь действительно есть, но его не видно, и стоит он таким образом, что никому не мешает, скрывшись от любопытных глаз в других хозпостройках.
Как же так, тандыр люди построили, а вот детской площадки у них нет?! Интересно, как изменились приоритеты у душанбинцев. И то верно. Дети вырастут нескоро, а кушать хочется всегда. В этот день жена Усмона готовила здесь же, у тандыра плов на два килограмма риса, приглашала зайти в гости.
— А что, у вас нет света в доме? – изумляюсь я.
— Свет есть, только вот тут на костре готовить удобнее, и большой казан разместить на мангале проще, чем на электрической плите, — объясняет она. – Мы тут и лепёшки печём, очень удобно.
Да, приспособляемость населения к нынешним условиям феноменальна – нет газа, строим тандыры.
Екатерина ПАСТОРОВА
