Форсированное и ничем не ограниченное наращивание системы ПРО США подрывает сложившийся стратегический баланс в мире, создавая тем самым прямые или косвенные угрозы безопасности широкого круга государств.
Проблема ПРО – яркое свидетельство мощного деструктивного влияния односторонних шагов в сфере военного строительства вразрез с законными интересами других государств. Российские предложения о совместной с США работе на противоракетном направлении были отвергнуты. Взамен нам советовали подключиться к созданию американской глобальной ПРО, строго по лекалам Вашингтона, которая, как мы не раз подчеркивали и объясняли на фактах, несёт в себе реальные риски для российских сил ядерного сдерживания.
Любое действие, подрывающее стратегическую стабильность, неизбежно влечёт за собой ответные меры. Тем самым наносится долгосрочный ущерб всей системе международных договоров в области контроля над вооружениями, жизнеспособность которых напрямую зависит от фактора ПРО.
Мы даже не понимаем, с чем может быть связана американская одержимость созданием глобальной ПРО? Со стремлением к неоспоримому военному превосходству? С верой в возможность технологически решить проблемы, которые по сути своей являются политическими? Как бы то ни было, ракетные угрозы не снизились, но в Евро-Атлантике возник сильный раздражитель, избавляться от которого предстоит очень долго. Россия к этому готова.
***
Одним из ключевых факторов, негативно влияющих на международную безопасность и стабильность, является намерение США и их союзников выстраивать глобальную ПРО и её региональные сегменты без оглядки на интересы и озабоченности других государств. Это негативное влияние усиливается по мере того, как в различных регионах мира появляются всё новые американские противоракетные объекты. В Европе, в Азиатско-Тихоокеанском регионе, на Ближнем Востоке и в мире в целом расширяются разделительные линии между государствами, нарастает взаимное недоверие. Планируемое Вашингтоном наращивание количественных и качественных характеристик противоракет, способных перехватывать МБР и БРПЛ, создаёт непосредственную угрозу подрыва сложившегося стратегического паритета.
При продолжении этой линии всё более явными становятся риски девальвации и разрушения действующей системы договоров об ограничениях и контроле над вооружениями. Россия предупреждала об этом неоднократно, и прогноз, к сожалению, оправдывается.
Любое наращивание «оборонительного» потенциала, направленное, казалось бы, на повышение собственной безопасности, неизбежно влечёт за собой ответные меры, что негативно сказывается на стратегической стабильности, раскручивая маховик гонки вооружений и ставя под удар всю систему международных инструментов в области контроля над вооружениями.
Начало этому пагубному процессу положили именно США, выйдя в 2002 году из Договора по ПРО, на протяжении трёх десятилетий служившего фундаментом стратегической стабильности.
Отказ от Договора был связан с планом развертывания в Европе «третьего позиционного района» стратегической ПРО США, элементы которой Вашингтон намеревался разместить в Польше и Чехии. Перспектива их появления в непосредственной близости от российских границ потребовала бы от России адекватных ответных мер по нейтрализации угрозы, которую они создавали бы для российских сил ядерного сдерживания. Россия откровенно предупреждала об этом и американцев, и их союзников, выразивших готовность предоставить свою территорию для развёртывания американских противоракетных баз.
Отказ президента Б.Обамы от «третьего позиционного района» был воспринят нами как шаг в правильном направлении и своевременный сигнал, позволивший существенно разрядить обстановку и заключить новый Договор о СНВ. Однако объявленный Б.Обамой новый «поэтапный адаптивный подход» в области ПРО, по большому счёту, стал продолжением линии, взятой США ещё с момента их одностороннего выхода из Договора по ПРО. По мере вызревания противоракетных технологий и развёртывания новых противоракетных средств в Румынии, Польше и в морских акваториях европейского региона эти построения становятся всё более опасными, напрямую затрагивая российские интересы. Подобное развитие событий чревато дестабилизирующими рисками.
Как и следовало ожидать, год от года наращивается давление США на натовских союзников в том, что касается финансирования ЕвроПРО. Если после Лиссабонского саммита НАТО 2010 года речь шла всего лишь о сумме порядка 200 миллионов евро на 10-летний период, необходимых, мол, на командную систему ПРО НАТО, то сейчас говорится о на порядок-два больших затратах, требующихся на приобретение (фактически — у США) информационных и огневых противоракетных средств.
Дестабилизирующее воздействие американской ПРО распространяется и на другие регионы. Начав с Европы, США стремятся втянуть в построение региональных «сегментов» глобальной ПРО всё больше участников. В Азиатско-Тихоокеанском регионе в соответствующую работу Вашингтоном уже вовлечены Япония и Австралия. Усиливается нажим на Республику Корея.
В информационном обеспечении ПРО США участвует PJ1CAN/TPY-2 на территории Израиля, совместно с которым компании США разрабатывают новые огневые средства. Государствам Персидского залива поставляются новые противоракетные вооружения.
Одновременно усиливается группировка стратегических противоракет GBI на континентальной территории Соединённых Штатов Америки, к 2017 году она достигнет 44 ед., прорабатываются планы её дальнейшего наращивания, в том числе, возможно, и на востоке страны. Идёт совершенствование информационных, в том числе космических, систем, реализуется развёрнутая программа испытаний огневых средств ПРО. Морскую группировку ПРО составят порядка 40 боевых кораблей с сотнями ракет-перехватчиков. Все эти колоссальные усилия свидетельствуют о том, что официально декларируемые Вашингтоном цели этих усилий далеки от реальных.
Развёртываемые сегодня Вашингтоном и его союзниками в различных регионах мира противоракетные системы ни в коем случае не являются локальными и сугубо оборонительными, как это пытаются порой представить. Они — неотъемлемые составные части глобального американского проекта, цель которого — обеспечить США неуязвимость, а значит — полную возможность угрожать тем, кто в чём-то не согласен с Вашингтоном и отказывается следовать проложенным там курсом.
О том, что американскими и натовскими декларациями об «ограниченном» характере глобальной ПРО и заверениями в том, что она не будет подрывать потенциал российских сил сдерживания камуфлируются совсем иные цели — свидетельствует плохо скрываемое желание «ястребов» ряда натовских стран в качестве «антироссийского ответа» на события вокруг Украины интенсифицировать наращивание возможностей европейского сегмента глобальной ПРО.
Противоракетная оборона не должна служить разделению государств Европы, АТР или Ближнего Востока на «друзей» и «врагов», искусственно расширять пропасти между «своими» и «чужими». К сожалению, сейчас преобладает именно эта тенденция. Изменить её, поставив во главу угла интересы международной безопасности и стабильности — сложная, но выполнимая задача, отвечающая интересам международного сообщества.
Посольство России в Таджикистане
