Крым — новые возможности, но и новый экономический вызов для всей России. Ни то, ни другое до конца пока не осмыслено. «РИА Новости» представляется, что дискуссия на эту тему будет полезна. Представляем одну из точек зрения.
– Период стабильности в российской экономике закончился с обращением президента РФ к Совету Федерации за формальным разрешением использования армии на Украине. С этого момента доселе плавно снижавшийся экономический планер рискует совершить уже жесткую посадку. Чтобы этого избежать, нужно менять конфигурацию крыла и найти восходящий поток.
О внешней предопределенности предстоящих проблем свидетельствуют несколько обстоятельств.
Сообщество ведущих экономик, исторически привыкшее задавать тон в геополитических дискуссиях, а в отношениях с Россией — особенно, хорошо запомнило оставшуюся без ответа звонкую грузино-осетинскую оплеуху начала августа 2008 года, произошедшую перед самым началом Великой рецессии (старт которой прозвучал 15 сентября 2008 года с банкротством Lehman Brothers).
Еще одним аргументом, объясняющим нетерпимую экономическую реакцию Запада на обоснованные российские действия по защите своих граждан и русскоязычного населения на Украине, становится резко возросшая в последнее десятилетие политическая и экономическая роль сырьевых держав. К ним относятся не только Россия, Казахстан, Иран или другие страны Ближнего Востока, но также Бразилия, Венесуэла, Индонезия, Чили, ЮАР. Антироссийский демарш — уникальная возможность указать и этим странам их место.
Наконец, в развитых экономиках крепнет, возможно, ложное ощущение, что мир постепенно выходит из затяжного кризиса (причем, за «сигналы» иногда выдаются сознательные статистические ошибки в расчетах), что придает западным лидерам дополнительную уверенность в своих силах.
Эти, а также прочие, как представляется, менее значимые макроэкономические резоны, свидетельствуют о том, что реакция Запада на события вокруг Украины останется нетерпимой. Причем, «наказание» будет осуществляться по нарастающей — от первых малозначимых ограничений (например, неуступчивая позиция на переговорах по Третьему энергопакету или приостановка процесса упрощения визового режима с ЕС) — до лайт-версии программы «Нефть в обмен на продовольствие» с сопутствующим замораживанием промышленных и финансовых активов российских предприятий и частных лиц. Последнее — абсолютно пустое, поскольку высшие должностные лица России активов за рубежом не имеют.
Полномасштабных санкций, превращающих Россию в классического экономического изгоя наподобие того же Ирана мы, конечно, не увидим, залогом чему, помимо прочего, является ядерная и военная мощь страны. Безусловно, ЕС в настоящее время не сможет обойтись без российских нефтегазовых поставок, однако, не следует забывать, что уже через год-два в Европу из Северной Америки начнутся регулярные поставки сланцевых углеводородов. Расширение сотрудничества России с Китаем и другими странами АТР возможную внешнеторговую брешь во взаимоотношениях с Европой не закроет (на страны ЕС приходится до 50% российского внешнеторгового оборота).
Если принять сценарий жесткой реакции Запада за основу, перспектива серьезного ухудшения экономической ситуации в России становится неизбежной, и ослабление рубля (так же как «черный понедельник» на российском фондовом рынке 3 марта этого года) — лишь первые ласточки предстоящего кризиса с риском снижения уровня и качества жизни.
Вместе с тем, возможный кризис — первый без малого за четверть века новейшей истории страны — шанс для начала реальных, а не бутафорских социально-экономических реформ. Шанс, игнорирование которого, как бы высокопарно это ни звучало, поставит вопрос о сохранении России как единого целостного государства, станет предательством российских национальных интересов и покроет позором нынешнюю политическую элиту.
Уместно обозначить несколько направлений первоочередных действий, воплощение которых позволит не только смягчить экономическое приземление, но и задействовать резервы, лежащие, что называется, под ногами.
Государственное управление
К несчастью, в российской системе управления экономикой все еще мало профессионалов. Зато выросло и окрепло уже несколько поколений карьеристов, движимых исключительно тщеславием с одной стороны и коррупционными интересами — с другой. Однако и такая конструкция вовсе не является препятствием для выбора в каждом федеральном округе, по крайней мере, по одному опытному региону с особыми правилами хозяйствования и персональными индикативными результатами. Ответственность за реализацию таких проектов следует возложить на руководителей федеральных округов и самих территорий, разумеется, при непосредственной поддержке и контроле первых лиц государства.
Экономическая наука
В грядущих непростых условиях консолидированной помощи от научно-экспертной элиты, по всей вероятности, не будет.
Системной экономической науки в России пока не сложилось. С одного края — псевдолибералы-приспособленцы, рассуждающие в духе «модернизации без свободы не бывает», притом, что, согласно иностранным исследованиям, за последние три десятилетия из 124 быстрорастущих стран демократиями было лишь 52%. С другого — вскормленные политэкономией социализма квазигосударственники, бездумно и от того яростно критикующие и приватизацию, и монополизм.
За двадцать с лишним лет российские теоретики так и не удосужились проанализировать ключевые черты русского ментального характера — консерватизм, традиционализм, патернализм — в преломлении на современные социально-экономические задачи. Именно с учетом ментальности и должна появиться сейчас принципиально новая практическая и понятная всем концепция ускоренного экономического роста России.
Реальная экономика
Здесь необходимо отметить два важных аспекта. Невольная, а иногда сознательная ограниченность теоретического кругозора чиновников и самозваных экономических «гуру» очень часто выдвигает на первый план ложные микроэкономические цели, вроде перманентно муссируемого «повышения производительности труда» или навязшего в зубах «привлечения иностранных инвестиций».
Не прислушиваясь к малознающим «наставникам», должно концентрировать внимание не на повышении производительности труда, а на использовании всей совокупности факторов производства. К таким факторам относятся ресурсы (земля, полезные ископаемые), инфраструктура (прежде всего, энергетика и транспортное сообщение), средства производства (машины и оборудование) и, собственно, сам труд. Без всесторонней государственной поддержки через эффективное регулирование всей совокупности этих факторов ни о каком росте и производительности труда не может быть речи.
Иностранные инвестиции — еще одна усиленно насаждаемая ложная цель. Авторитетными исследователями многократно статистически доказывалось, что в период 1970-2004 годов высоких темпов экономического роста достигали страны, опиравшиеся не на иностранные инвестиции, а на внутренние сбережения, те же сверхдоходы от сырьевого экспорта.
Более того, чрезмерное увлечение иностранными инвестициями привело многие азиатские экономики к полномасштабному кризису 1997-1998 годов, оправиться от которого некоторые государства не смогли до сих пор. Наконец, вряд ли будет правильным заниматься поисками и подсказками абстрактному «отечественному производителю» что и как ему производить. «Качество игры, — писал Нобелевский лауреат по экономике 1986 года Джеймс Бьюкенен, — в большей степени зависит от качества ее правил, чем от мастерства игроков».
В любом случае у страны есть более чем значительные скрытые и явные резервы для реализации предоставленного России шанса.
Полная версия материала РИА Новости: http://ria.ru/analytics/20140311/999048086.html#ixzz2vixXNgrS
Никита Кричевский, доктор экономических наук, профессор
